– А есть от кого защищать? – спросил я (в основном просто для того, чтобы хоть на секунду прервать монолог). Поток информации, свалившейся на меня, начинал распирать голову изнутри.
– Сволочи были, есть и будут. Независимо от расы и общего уровня развития цивилизации. Я вообще думаю, что те, за кем мы охотимся, – проявление защитного механизма природы. Вселенная просто на всякий случай выбрасывает пять-десять процентов подобных выродков в мир. Ведь если вдруг условия жизни станут сложными – только такие и выживут. Сохранение видов.
– Пять-десять? По-моему, ты занизила цифры, – я скорчил скептическую гримасу.
– Это не я. А статистика по вселенной. Где-то больше, где-то меньше. Среди человечества на Земле – ощутимо больше. Там жизнь такая. Устройство общества вынуждает. Люди вне нашей планеты, кстати, ощутимо лучше, если это можно так называть.
– Да, кстати… Вне Земли. Как это группа из пяти учёных умудрилась основать колонии на других планетах? – недоверчиво посмотрел я на собеседницу.
– Одна удачная сделка и несколько лет отбора людей по всей планете. Ну и немного клонирования…
– Что за сделка такая?
– Мы, то есть люди, первыми научились заделывать чёрные дыры. На основе исследований наших учёных в области межтактового пространства у служителей науки Конгломерата появились инструменты для закрытия дыр, – Юля произнесла это с такой гордостью, что можно было подумать, будто она лично принимала участие в данных исследованиях.
– Выходит, межтактовые капсулы – тоже сугубо земное изобретение? Как же эти расы раньше между собой общались, если у них не было этой технологии?
– Межтактовые перемещения изучены давно. Первыми их изобрела цивилизация Гзы. Но там всё шло равномерно, на государственном уровне, и другого использования, кроме как перемещения технологии, не нашлось. А наши немного копнули в другую сторону и научились заделывать пробоины в пространстве.
– А чем они плохи? Ну, есть они и есть – зачем их латать?
– Практика показала, что пробоины могут появляться как в результате ядерных реакций, так и сами по себе. Изначально – малых размеров, а в дальнейшем – расти по мере поглощения окружающих их частиц. Ну, и поглотить планету или систему целиком.
– Но как я понял – мы сейчас тоже между тактами, то есть фактически – в пробоине?
– Не совсем. Дыра предполагает застывание в одном и том же межтактовом моменте. Мы сейчас движемся, перепрыгивая отрезки пространства, игнорируя время. Тратим его только на те короткие промежутки, когда выскакиваем из междутакта. И разговариваем с тобой лишь потому, что периодически выныриваем в обычное пространство. Этого не ощущается, поскольку в остальное время мы замираем, но всё же так и есть. Каждая секунда нашего с тобой разговора сопровождается миллионами километров расстояния, пройденного нами в застывшем состоянии. А внутри пробоины существует только один междутакт, в котором время попросту останавливается.
Я встал… Зажмурился, помотал головой.
– Б-р-р-р. – С этими словами я снова уселся на купейную полку. – Юль, я сейчас вообще ничего не понимаю – всё это мне почему-то знакомо… Тебя я знаю, по мере твоего рассказа начинаю кое-что припоминать, но не пойму, откуда это всё. В голове каша из воспоминаний и…
И тут поезд дёрнулся так, что если бы это был самый обычный привычный состав – можно было бы подумать, будто мы во что-то врезались.
