Когда весь этот ад подошел к концу, и тренер спросил Игоря, понравилось ли ему здесь, Игорь ожесточенно закивал. Угу, понравилось. И тут же – юркнул в раздевалку. Ну вас нафиг с вашим дзюдо.
В отличие от пацанов, которые никуда не торопились, Игорь переоделся метеором и ринулся наружу, пока до него опять кто-нибудь не докопался. Или на вторую смену не оставили, раз ему так понравилось. Он отдышался, очутившись на приличном расстоянии от дворца спорта. Дождь закончился, на лужах посверкивало солнце. Лица прохожих оживились, подобрели. Щебетали вечерние птицы. На дорогах образовались плотные пробки – как всегда во время или после дождя. Из многих салонов доносилась музыка.
Жизнь налаживалась.
– Петрушка, э-ба-на! Петрушка гребаный! Ты где выступал, Петрушка?! Где твой цирк, Петрушка, пропил чтоле?
Поразительно, но поначалу Игорь даже не понял, что это к нему обращаются. Эти двести-триста метров, отделявшие его от спорткомплекса – они сродни безвременью. Словно он перепрыгнул в новую оболочку, в новый аватар. И теперь у него – новая память, новое прошлое, и не нужно никаких эффектов Мандел и Баадеров-кого-то-там. Зовут какого-то Петрушку, из какого-то цирка, хрен пойми.
А потом он вздрогнул и, вжав голову в плечи, обернулся.
Позади, в нескольких шагах от него, стоял злобный Лесной Орел и строил злобные гримасы. Игорь прервал путь и остановился, глядя на преследователя. Тот остановился на дистанции. Покуда не нападал. Приценивался и гримасничал.
– Петрушка! Петрушка!– талдычил тот, как дебил. Видимо, слово для него состояло из каких-то особо приятных звуков.
Игорь пораскинул мозгами и посчитал, что игнор в данной ситуации – самая верная тактика. Сейчас этот хрен моржовый пообзывается малек и отвалит. Видя, что Игорь не ведется на обзывания, он должен потерять интерес и пойти поискать что-нибудь другое. Игорь возобновил свой путь, жалея, что у него нет наушников.
Но преследователь не отваливал. Лесной Орел был предводителем местных докапывальщиков. Он вобрал в себя их всех, стал глашатаем, Дартом Вейдером докапывальщиков.
– Петрушка! Петрушка! – глаголил он, волочась следом на некотором расстоянии.– Петрушка, где цирк? Цирк уехал, Петрушки остались! Петрушка, че? Забыли Петрушку, Петрушка плачет. Петрушка, че!
Игорю с ужасом показалось, что этот нетопырь читает за его спиной рэп. Он психанул. Он тоже, видишь ли, не железный. Особенно сегодня, начиная от попыток спастись от дождя по пути на первую тренировку и заканчивая саднящей болью в ладони. Он резко обернулся:
– А ты – Лесной Орел!– рявкнул он.– Лесной Орел, че! Лесной Орел, че! Орлы улетели, птенцов растеряли.
Его противник молниеносно обратился в Голлума. У него и так лицо было, мягко сказать, неказистым. А теперь стало вовсе безобразным. Зубы обнажились, глаза выкатились, разве что слюна не закапала. Сейчас он завопит «Моя прелесть пропала!», испуганно подумал Игорь.
– Еще раз скажешь, убью тебя, понял?!– вместо этого завопил тот.– Подкараулю и убью, понял?! Под машину толкну, понял?! Че ты, понял?! Кирпич с крыши сброшу, понял?! Наркоманов подговорю, они тебя грохнут, понял?! Че ты, понял?!
Похоже, опять какой-то недо-рэп. Игорь поежился и понял. Такие, как Лесной Орел,– не клюют. Они кусаются, поэтому – лесные. Борян знает толк в прозвищах. А ему, Игорю, на сегодня – сверхдостаточно. Он молча развернулся, стиснул зубы и двинул в сторону дома. Он лишь надеялся, что Орел не оглоушит его сзади палкой, не бросит камень и не ткнет ножиком или спицей какой-нибудь.
