– Мэри, а не Нелли.
Мёрфи подошел к клерку-тюремщику, покачивая дубинкой.
– Деньги потом.
– Нет, нет, дружище, – сказал тот, миролюбиво протягивая руку. – Деньги вперед.
– Приведите девушку, – с угрозой проговорил Мёрфи.
Наступило молчание. Наконец человек за столом ответил:
– Ты и портянок обмоченных от меня не получишь.
– Ах ты, паскуда!
Мёрфи рванулся к наглецу, схватил за рубашку и буквально перетянул через стол. Но тот заорал во все горло, достал из-под стола мясницкий нож и замахнулся на Мёрфи.
Воспользовавшись потасовкой, Констанс юркнула в комнату слева. Вероятно, когда-то там была часовня, но теперь окна забрали железными прутьями, вместо церковных скамеек поставили ряды грубых коек, а пол забросали соломой. В помещении стоял нечеловеческий холод. Сквозь тонкие матрасы легко угадывалась металлическая сетка. Под койками лежали грязные лохмотья. Штукатурка осыпалась со стен, обнажив доски каркаса, затянутые газетами и промасленной бумагой.
Едва не обезумев от необходимости разыскать сестру, Констанс промчалась в заваленную грязной одеждой соседнюю комнату, где стояли прачечные принадлежности, а потом дальше, туда, откуда доносились лязг и гудение. В большом темном помещении на чем-то вроде табуретов для доения, поставленных в два ряда, сидели женщины и девушки в грязных рубахах. Перед каждой стоял педальный ткацкий станок.
Шум постепенно затих. Одна за другой женщины прекратили работу и молча уставились на Констанс.
Пока Констанс лихорадочно вглядывалась в их лица, выискивая сестру, из дальнего конца комнаты к ней направился охранник в форме, с дубинкой на поясе. Подбитые гвоздями сапоги гулко стучали по деревянному полу.
– Что здесь происходит? Кто вы такая?
Констанс отскочила назад и бросилась к выходу, вытащив на бегу стилет. Мёрфи уже заломил противнику руку за спину, тот выронил нож и теперь всхлипывал, моля о пощаде.
Но тут задняя дверь со стуком распахнулась, и в прихожую словно шторм ворвалась женщина.
– А ну прекратить! – разрезал воздух ее крик.
Высокая и худая как скелет, она была в длинном коричневом платье с пуговицами от шеи до талии. В цепких глазах светился ум, и от нее веяло такой холодной властностью, что оба дерущихся сразу притихли.
– Что означает это безобразие? – спросила она, оглядывая всех по очереди, пока не остановилась на Констанс. У той кровь застыла в жилах.
– Мы пришли за Мэри Грин, – заявила она, по-прежнему сжимая в руке стилет. – И уйдем только с ней, так или иначе.
Женщина безрадостно рассмеялась:
– Ваш пафос совершенно ни к чему, юная леди.
Она обернулась к мужчинам, которые уже отпустили друг друга и стояли растрепанные, тяжело отдуваясь.
– Ройдс, займитесь делом, – прикрикнула она на служащего, и тот засеменил прочь, на прощание бросив через плечо злобный взгляд.
Женщина подошла к полке, сняла с нее большую конторскую книгу, положила на стол, быстро пролистала и раскрыла на той странице, что была помечена лентой.
– Так я и думала, – сказала она, разглаживая страницу. – Вчера ее забрали.
– Куда забрали?
– В лечебницу. Доктор посчитал, что она больна, и удостоил ее особым вниманием. – Она помолчала. – Отчего вас так заботит ее судьба?
– Она друг нашей семьи, – ответила Констанс.
– Тогда вы должны благодарить судьбу. Мало кому из здешних обитательниц посчастливилось попасть под опеку доктора Ленга.
– Доктора Ленга, – повторила Констанс.
