– Я в Москве не работал, порядков не знаю, – с усмешкой ответил Говоров. – Но, похоже, что ты близок к истине, но и подсказать мне тебе нечего.
Посидели они ещё, допили второй пузырь. Михаил по самое не балуйся набрался, давно так не пил, перед глазами всё расплываться стало, а Коляну хоть бы что!
– Пойду я, – наконец решился он. – Время уже позднее, Женька, наверное, волнуется, хотя я её предупредил, что у тебя побуду, давно не виделись. Света – Светлячок мой – ложится рано, та давно, конечно, дрыхнет! Вот не веришь мне, а была бы у тебя такая милая дочка – тоже радовался бы жизни и не жалел о женитьбе. Что бы там у меня в Москве не было, а люблю я их – баб моих – до страсти… – он помолчал минут пять, а затем добавил:
– Боюсь я за них, Мишань! Нужно когти отсюда драть побыстрее, а не то найдут и их вместе со мной положат!
Наутро была суббота, к семи часам Коля вновь пришёл, трезвый, как стёклышко, но в глазах страх прячется. В руках – сумка с вещами, похоже, что собрался в дорогу.
– Вычислил тот хлыщ меня! – с порога буркнул дружок и прошёл в комнату. – Если ты мне не поможешь, то я – пропал!
– С чего ты взял? – удивился Говоров. Найти человека, проехавшего из столицы неизвестно в каком направлении полтысячи верст, не так уж просто. Для только что вскочившего с кровати парня, голова у Михаила работала нормально.
– Видел я его на вокзале. Ходил сегодня раненько расписание посмотреть и определиться, в какую сторону рвануть на первое время, а он в пассажирском зале на лавочке прикорнул и спит. Язык свой собачий опустил с лавки и похрапывает. Хорошо, что я сразу его заметил от входа и моментально к тебе рванул. А что ты удивляешься? Если догадались по стройкам поискать – мужик я рослый, в глаза сразу бросаюсь, – то могли нечаянно наткнуться на столичных работяг, с которыми тружусь. Когда я там у ресторана в грязи ковырялся, охранники ещё оставались у входа и на меня внимание, конечно, обратили. А в конторе, где я числился, не сложно найти мой адресок. Тут меня и накрыли, не знаю, успею ли уехать. Придётся такси до ближайшего районного центра нанять, а там уже сесть на электричку.
Пока Михаил приводил себя в порядок и готовил глазунью, Колян созвонился со знакомым таксистом, договорился с ним, затем ещё раз предупредил жену, чтобы никому постороннему не открывала дверь и лучше бы притаилась на пару дней с дочерью у старушки-соседки на верхнем этаже.
– Неприятности у меня, я же тебе ночью рассказывал, – втолковывал он Женьке по телефону. – Вляпался в одну историю, связанную с наркотой. Отсидеться надо, да утрясти всё. Да… Вот я и втолковываю тебе… Целуй Светку, а я тебя ещё разок через трубку чмокаю в носик! Пока, мне мотать из города нужно. Что? Ты с ума сошла, никакой я не преступник! И не наркоман! Даже мысли такой не держи! Если кто-нибудь про меня интересоваться станет, то скажешь, что с зимы не видела, поругались мы с тобой, и я не звоню тебе. Придумай что-нибудь. Например, бабу я новую нашёл, и ты теперь знать меня не знаешь! Усекла? Звонки мои с мобильного сотри прямо сейчас. Ну, всё, бывай, жди звонка, сама не звони, а то нас сразу вычислят…
Потом он пришёл к Михаилу на кухню и любезно согласился разделить его скромный завтрак. Пока ели, Говоров поинтересовался:
– Ты помощи просил, как зашёл. А чем я мог бы тебе помочь?
– Вдвоём мы быстрее что-нибудь придумали бы, – ответил он. – Две головы – всегда лучше. К тому же ты в любом деле на пару ходов вперёд заглядываешь, не то, что я. И вид у тебя всегда потрясный, особенно, когда приоденешься, бабы слюной исходят. И я прибарахлился бы! Представляешь, приезжают в Москву два красавчика-ковбоя… Столица – в панике! Да я ради такого дела даже усы не постесняюсь наклеить, чтобы не узнали раньше времени. Скажи: ну и фантазёр я со временем стал! Но не переживай, это я так, погорячился, конечно. Сам вляпался, самому и выпутываться нужно. Ты же работаешь, тебя с работы сразу не отпустят, а здесь время не терпит…
