– Я не программирую. Но ведь они и правда сильнее. Их много, нас двое.
– Одна ты победила армию мацтиконов.
– Одна? Мне помогали вы, Догмар…
– Наше участие было минимальным. Догмар… Да, он очень сильно помог. Но бомбу ты установила сама. Проникла в помещение с генератором сама. И на кнопку нажала тоже сама. Для последнего требуется особое мужество, которое встретишь далеко не у каждого. В сущности, в тот раз ты одержала победу не только над мацтиконами, но и над собой. В этот раз нужно поступить так же.
– Тогда у меня не оставалось иного выхода. Мне нечего было терять и итог всё равно был бы один. Я ведь не знала, что вам удастся меня спасти. Никто не знал.
– Что-то изменилось?
Я задумалась. А ведь действительно, теперь мне тоже нечего терять. Если Сашку не удастся спасти, я никуда от него не уйду. Буду рядом. Да, это глупо, но такова моя натура. Получается, я буду спасать не только его, но и себя. Впрочем, насчёт потерь я ошиблась.
– В этот раз я не только своей жизнью рискую.
– Твой свёкор сам вызвался.
– Это не снимает с меня ответственности за него.
– Слишком рано ты пытаешься взять больше, чем можешь унести.
– Что?
– Не обращай внимание. Лучше просто старайся не думать о том, что мацтиконы могут тебя победить. Пожалуйста, не сдавайся раньше времени.
– Ты считаешь, у меня есть шанс их одолеть?
– Шанс есть всегда. В твоём случае – 50 на 50. Либо да, либо нет. Тем не менее, я бы не советовала тебе сейчас размышлять обо всём этом, строить планы и угадывать вероятность. Ни к чему хорошему это не приведёт.
– Как можно не строить планы перед сражением?
– Когда тебе попадается уравнение, где больше двух неизвестных – не стоит планировать. Нужно действовать по обстоятельствам, которые ещё сто раз могут поменяться.
– Думаешь, такой подход более успешен?
– Он хотя бы не провален изначально.
Задумчиво глянув на Данию, я пожала плечами.
– А о чём мне тогда думать?
– О том, как ты вернёшься на Землю со своим мужем. И жить вы будете долго и счастливо. – улыбнулась женщина.
– Мне очень этого хочется. Проекция на реальность?
– Она самая.
– Я постараюсь. А ты чего пришла-то?
– А мне уже нельзя просто прийти в гости к своей внучке? – удивилась всемогущая.
– Можно конечно. А Дан где?
– Он спит. Всю ночь опять в лаборатории ковырялся.
– Вам же не хочется спать, есть…
Вспомнив о правилах приличия, я заварила чай, и пригласила Данию к столу.
– Не хочется. Но человеку очень трудно отказаться от своих привычек. В сущности, именно то, что мы до сих пор делаем всё то, что делают обычные люди и помогает нам не утратить человечность. Не стать равнодушными.
В очередной раз за последний месяц я задумалась о том, что бессмертие или, в данном случае, жизнь длиною в тысячелетия – не такая уж и хорошая штука. Как же всё, наверное, успело приесться моим ангелам-хранителям… Ведь то, на что у нас отведено в среднем лет по семьдесят, они наблюдают, делают и слушают уже не первое столетие. И правда, как тут не стать равнодушными?
В сущности всё, что осталось у всемогущих – иллюзия жизни. Они ведь просто существуют. Держатся за старые привычки, выполняют ежедневные ритуалы с одной лишь целью: не оборвать ту тоненькую ниточку, которая соединяет их с жизнью. Отказавшись от всего, что естественно любому человеку, они просто зачахнут. Равнодушие никого до добра не доводило.
Мне самой теперь вечность кажется не слишком привлекательной и даже жутковатой. Наверное поэтому мы и не вечны. Жить бесконечно может лишь тот, кто способен это вынести. А человек – существо слишком изменчивое, чтобы на протяжении долгого времени находиться в одном и том же состоянии. В этом случае в нём жизнь атрофируется.
