Все потому, что пока планету не планировалось заселять гуманоидами. Для начала ее надо изучить, узнать, что здесь и как. Была и вторая причина: исследователи старались не слишком вмешиваться в природу, поэтому не стали затевать масштабное строительство. Ведь несколько колышков, воткнутых в землю, в отличие от фундаментов, буровых работ и возведения высоток, вреда не нанесут.
Их трепетное отношение к окружающему миру проявлялось и в других моментах. По вечерам обитатели лагеря любили собраться вместе у костра, чтобы пожарить овощи, фрукты и зефир, полюбоваться на пламя, обсудить, что произошло за день. Но выжигать траву и почву они не собирались, поэтому костер разводили в большой чаше. Дрова не рубили: использовали биологическое топливо, при сгорании которого в атмосферу не выделялись вредные вещества.
Моющие средства использовали натуральные, материалы – быстро разлагающиеся, а не гниющие тысячелетиями. И так исследователи поступали не только на новой планете. Уже давно межгалактическое сообщество старалось не причинять вред природе, берегло ее и пыталось минимизировать ущерб, нанесенный ранее. Ведь, несмотря на то, что в теории планет, которые можно было бы обжить, бесчисленное множество, на практике лучше не губить то, что уже есть. Природа же тоже живая.
Поэтому новую планету исследователи осматривали осторожно и с любовью. Надо сказать, она платила им взаимностью. Пока рано судить, Лина и товарищи тут находятся всего неделю. Но им уже стало казаться, что небесное тело с благодарностью принимает их деликатность и готово подружиться со своими осторожными гостями.
Климат здесь обнаружился поистине замечательный. Без резких скачков в сторону жары или холода, умеренно приятный. Дожди шли ночью, тихие и мягкие – ровно столько, сколько нужно для растительности и животных. А сами звери отличались не только непохожестью на все известные формы фауны, но и необыкновенным дружелюбием.
Здесь и правда не было хищников, которые могли бы коварно напасть из-за угла. Это, конечно, озадачивало. Но члены экспедиции сошлись во мнении, что просто пока не обнаружили естественных регуляторов поголовья. А потому, отправляясь в отдаленные уголки планеты, проявляли повышенную осторожность.
Тогда как в лагере все уже немного расслабились и искренне дружили с заглядывающими на огонек животными. Любопытные местные аналоги макак и прочих шимпанзе уже даже начинали подражать людям, пытались ходить на задних лапах, здороваться за руку. Астория и вовсе обнаружила на днях в своей палатке гориллу, которая наводила красоту с помощью ее расчески. Обитатели лагеря стали испытывать надежду воочию увидеть, как обезьяна превращается в человека.
Вечером звери приходили к костру и сидели вместе с людьми, позволяя себя обнимать, гладить. Каждый из участников экспедиции уже успел подружиться с кем-то из животных. Лина, например, с удовольствием общалась со своеобразной помесью кабана и панды: раскраской экземпляр походил на бамбукового медведя, а нос и хвост у него были поросячьи. Гибрид с удовольствием обнимался, лазил по деревьям и ел желуди.
Близнецы сдружились с муравьедами, Астория с той самой гориллой, тогда как Лиам часто проводит время в компании синей цапли. А к Гигии воспылал любовью тот самый петухо-соловей, который с самого утра бесстрашно бродит по лагерю и будит всех своими песнями. И никто из животных не чурается людского общества.
