— Не знаю такого.
— Потому что ты, кроме своего «Берлина», ни черта не знаешь, — рассмеялась Люда. — В этот ресторан столики на месяц вперед забронированы.
— И как же ты собралась туда попасть?
— Виталик все устроил. Он уже позвонил, кому надо. Столик записали на мое имя. Завтра вечером в восемь. И надень что-нибудь гламурненькое.
— Людка, ты не меняешься.
Подруги рассмеялись.
— Тогда я завтра за тобой в отель зайду или ты за мной? Или у метро встретимся?
— Нет, Ритуль. Я тебе забыла сказать. Я завтра после обеда должна встретиться с мужиком, которому продала-таки родительскую дачу. Ты же знаешь, я в общем-то из-за этого в Москву и приехала.
— А я думала, нас повидать, — хмыкнула Рита.
— Не язви. И вас, конечно, тоже повидать.
— Да я шучу. Так что там с этим мужиком?
— В общем, нужно будет съездить с ним на дачу, все показать-рассказать и уже разделаться с этой продажей окончательно. Не знаю, сколько это времени займет. Поэтому давай встретимся сразу в ресторане, хорошо? А то столик пропадет, если мы сильно опоздаем.
— Хорошо, буду караулить твой столик, — засмеялась Рита.
— На тебя всегда можно положиться, подруга.
— Давай, до завтра.
— Ага.
11. Глава 10
К 8:15 вечера субботы Рита прокляла все на свете: и Виталика с его «Московской симфонией», и саму «Симфонию», и Людку с ее желанием кутнуть, и «гламурненькую» одежду, и туфли на шпильках. Но больше всего — метрдотеля ресторана. Рита чувствовала себя непроходимой дурой. Как и договорились с Людмилой, она нацепила свое лучшее платье: то самое маленькое черное платье, которое, по мнению легендарной Коко Шанель, должно быть в гардеробе любой женщины. И у Риты оно, черт побери, было. Купленное по случаю какого-то торжества года два назад, но так и ни разу не надеванное, короткое, выше колена, с короткими чуть прикрывавшими предплечья рукавами и элегантным вырезом, сегодня оно наконец-то дождалось своего звездного часа. Рита даже не побоялась надеть летние туфли на шпильках, хоть и было холодновато. Но ни сапоги, ни даже ботильоны к платью не подходили. Рита чувствовала себя почти Золушкой, явившейся почти на бал. И хоть принца на горизонте не предвиделось, а вместо кареты из тыквы, она докатила до ресторана на метро, девушка была в предвкушении отличного вечера с лучшей подругой.
— На кого, вы говорите, забронирован столик?
Именно после этих слов Рита почувствовала, что ее бальное платье и хрустальные туфельки еще до полуночи грозят превратиться в Золушкино отрепье.
— На Танких Людмилу, — уже в третий раз повторила Рита.
Администратор в очередной раз заглянул в папку, лежавшую перед ним, и, нарисовав на лице сочувственную улыбку, сказал:
— Простите, но брони на такое имя нет.
— А на Маргариту Савельеву?
Вдруг Виталик что-то перепутал и назвал Ритино имя?
— И на Маргариту Савельеву тоже.
— Может, перепутали день? Может, бронь есть на завтра?
— Ни на завтра, ни на послезавтра, ни даже на вчера ничего нет, — захлопнув папку, раздраженно сказал администратор.
— Ну и не надо, — зло пробурчала себе под нос Рита и полезла в сумку за телефоном, чтобы позвонить Люде и сообщить «прекрасные» новости.
Люда трубку не брала.
— Твою ж маму, — выругалась Рита.
И что теперь прикажете делать? Она взглянула на администратора, который ехидно косился на нее.
— Свободных столиков у вас, конечно, тоже нет?
— Что вы, у нас только по брони.
Кто бы сомневался! Рита давненько не чувствовала себя большей идиоткой. Она решила спуститься на первый этаж и выйти на улицу, попробовать еще раз дозвониться до Людмилы. Надоело, что надменный администратор пялится на нее.
