«Ага, значит ты у нас зверь всеядный! Или с голодухи тебе пришлось пойти на такой отчаянный шаг? Надо проверить… – деловито сделала записи учёная в свой карманный розовый блокнот с котятами. – Но вот то, что ты пластик сгрыз, вообще не могу никак объяснить. Может быть, у тебя зубы чешутся? Интересно, интересно… – И вновь грифель карандаша заскользил по бумаге». После небольшого перекуса казалось, что животное разогрелось и подобрело, так что Игоревна решила сразу приступить к стандартным тестам. Хотя в случае с данным существом стандартными их можно назвать с натяжкой.
Первое с чего решила начать воодушевленная учёная, так это с исследования реакции на незнакомый предмет. Многие животные делятся на проактивных и реактивных особей. Или, если говорить проще и грубее, на смелых и активных, боязливых и настороженных. Внутри одного вида и даже одной семейной группы могут встречаться как одни, так и другие. Смелые самцы обычно более привлекательны для самок, за счёт одной своей напористости они могут успешно выбить отличный кусок территории или пищи. Почему же всем тогда не быть проактивными? Потому что жизнь невозможна без подвоха. Одновременно с лучшими ресурсами такие особи имеют и высокую смертность. Реактивные же организмы более насторожены и живут дольше. Обычно они являются прекрасными партнёрами, отлично заботящимися о потомстве, но за счёт своей боязливости могут быть менее успешны в какой-то конкретный момент времени.
В качестве незнакомого предмета в этом тесте Юлия Игоревна по обыкновению решила использовать небольшого ярко-розового резинового свина. Такой цвет редко можно встретить в естественной среде. А чем предмет более экстравагантный, тем больше вероятность, что тест окажется объективен.
Достав из-за пазухи свою рабочую игрушку, Юлия в толстой варежке аккуратно положила её в вольер. Во время приближения бурой рукавицы существо попятилось назад, но, когда рука наконец ретировалось, его внимание сместилось на новоприбывший объект.
Четыре предположительно глаза зверя вновь наполнились градиентом серо-синих переливов, и животное начало свое медленное и настороженное приближение к игрушке. Движения его были удивительно плавны и грациозны. Он был похож на воду, размеренно перетекающую из одного своего состояния в другое. Приблизившись к свинье, существо начало обходить её по кругу, покачивая головой и периодически подрагивая разными частями тела. После нескольких секунд такой череды действий зверь внезапно охладел к игрушке и вновь разлегся в центре вольера.
Следом за розовой свиньей учёная решила опять подсунуть миску с едой для проверки реакции на знакомую пищу. В этот раз она сделала микс из всего того, что предлагала зверю ранее, чтоб уж наверняка. При повторном внедрении руки существо уже не пятилось, а вместо этого пристально сверлило своими бусинками глаза Юлии Игоревне. «Хм, интересно, по всей видимости, ты воспринимаешь мое тело как единое целое, а не несколько отдельных частей», – предположила учёная, поставив пищу и стараясь как можно более осторожно вынуть ладонь из тесного окошка вольера.
В этот раз на еду у существа была иная реакция. Как сытая кошка, оно начало легонько закапывать угощения, елозя лапой то по прутьям, то по поддону. Закончив свой маленький перформанс, расслабленный зверь вновь улегся на привычное место. «Удивительно, просто удивительно! – вслух воскликнула Юлия Игоревна. – Значит у тебя есть копательный рефлекс. Как минимум, ты плотно был связан с землей. Хорошо… Хорошо…»
