Они думают, что она его жена?
Как они ошибаются.
Она с ним даже незнакома.
Когда она снова очнулась, он был рядом. Она не знала, прошло ли несколько минут, или часов, или дней. Время здесь, в палате интенсивной терапии, никак не ощущалось, отчего она еще больше теряла чувство реальности.
В тот момент, когда она разлепила веки, он наклонился над ней и сказал:
– Привет.
Не видеть его четко было для нее мучительно. Открывался только один глаз. Она уже догадалась, что вся голова у нее забинтована и именно поэтому не поворачивается. Доктор уже предупредил, что и говорить она не может. Нижняя часть лица, казалось, окаменела.
– Ты понимаешь меня, Кэрол? Ты понимаешь, где ты находишься? Если да – моргни.
Она моргнула.
Он сделал какое-то движение рукой. Ей показалось, он взъерошил волосы, но она не была уверена.
– Вот и хорошо, – сказал он со вздохом. – Говорят, тебе нельзя волноваться, но я тебя знаю и думаю, ты хочешь иметь исчерпывающую информацию. Я прав?
Она моргнула.
– Ты помнишь, как вы садились в самолет? Это было позавчера. Вы с Мэнди собрались на несколько дней в Даллас за покупками. Ты помнишь крушение?
Она отчаянно пыталась дать ему понять, что она не Кэрол и не знает, кто такая Мэнди, но смогла лишь моргнуть в ответ на вопрос о катастрофе.
– В живых осталось только четырнадцать человек.
Она не поняла, что из глаза у нее потекли слезы, пока он не достал салфетку, чтобы вытереть их. Его руки, такие сильные на вид, оказались и очень нежными.
– Каким-то чудом – одному богу известно, как, – ты сумела выбраться с Мэнди из горящего самолета. Ты что-нибудь помнишь?
На этот раз она не моргнула.
– Ну, да ладно, это неважно. Как бы то ни было, ты спасла ей жизнь. Она, конечно, очень напугана. Боюсь, у нее больше пострадала психика, чем тело, и с ней будет нелегко. Сломанную руку ей зафиксировали. У нее нет сильных повреждений. Ей даже не придется делать пересадку кожи. Ты, – он пристально посмотрел на нее, – ты закрыла ее своим телом.
Она не слишком хорошо поняла его взгляд, но похоже было, что он сомневается, что все происходило именно так. Он продолжал:
– Служба безопасности ведет расследование. Они уже нашли черный ящик. Все как будто шло нормально, но потом один из двигателей просто взорвался. От взрыва воспламенились топливные баки. Самолет превратился в огненный шар. Но прежде чем фюзеляж был полностью охвачен пламенем, ты сумела выскочить через запасной выход на крыло с Мэнди в руках. Один из уцелевших пассажиров сказал, что видел, как ты расстегивала ее ремень. Он говорит, вы втроем сквозь дым пробрались к двери. Он говорит, у тебя все лицо было в крови, наверное, тебя сильно ударило.
Ничего из этого она не помнила. Она помнила только охвативший ее ужас при мысли о том, что ее ждет смерть от удушья в дыму, если прежде она не сгорит. Он хвалит ее за мужественные действия во время крушения. А она просто следовала инстинкту выживания.
Возможно, со временем подробности трагедии прояснятся. А может быть, и нет. Она не была уверена, что ей хочется вспоминать этот кошмар. Снова пережить ужасные минуты после катастрофы будет все равно что еще раз пройти через ад.
Если уцелели только четырнадцать человек, следовательно, число погибших измеряется десятками. Тот факт, что она оказалась в живых, привел ее в некоторое недоумение. Судьба предназначила ей выжить, и она никогда не узнает почему.
