Обыкновенно, Нарвал уводил все стадо за собой на более просторные и безопасные полыньи, где их не мог поймать Белый медведь. Подо льдом, на одном вздохе, белухи могли проплыть не более 3—5 километров. Если на таком расстоянии находилась более просторная полынья, то Нарвал уводил их туда. Гораздо труднее было спасти белух, если до спасительной полыньи приходилось плыть намного дольше. И хотя Нарвал мог плыть под водой, не дыша, 20 километров и больше, белухи не были способны на такой подвиг. Чтобы отвести на свободу все стадо плененных белух, порой насчитывающее свыше 40 голов, запертых на расстоянии 20 километров от соседней просторной полыньи, Нарвал тщательно составлял маршрут движения – с многочисленными подводными привалами и передышками – в подледных пещерах и камерах, где можно было глотнуть свежего воздуха, чтобы после продолжить плыть дальше.
Понятно, что Белый медведь ненавидел лютой ненавистью Нарвала и распространял всякие слухи и нелепости относительно него, называя его морским агрессором, призывая к незамедлительному разоружению, чтобы Нарвал не только избавился от своего рога, но и перестал погружаться глубоко в море и задерживать дыхание под водой больше чем на 15 минут. Во всем этом Белый медведь видел проявление недоверия и пережитки времен холодной войны, а о том чтобы самому избавиться от больших и страшных клыков и когтей Белый медведь, естественно, и не подумывал. В общем, круглый год он вел активную информационную кампанию по оклеветанию деятельности Нарвала и оболваниванию белух, моржей, тюленей и других обитателей Северного Ледовитого океана в своих геополитических интересах.
Медведю нередко это удавалось, и он так околдовывал красавиц-белух своими антинарваловыми памфлетами и призывами разоружаться и не бояться друг друга и открытого океана, и так далеко их всех уводил от спасительной полыньи, что когда наступали самые лютые месяцы арктической зимы, очень многие из белух оказывались в ледяных ловушках.
Однако Нарвал продолжал спасать белух, даже в самых безнадежных ситуациях придумывая все новые и новые способы для этого. При этом он тоже проводил свои собственные информационные кампании среди белух. Только в отличие от медвежьих, они были спасательными в настоящем смысле этого слова.
Нарвал распространял газеты и журналы, которые помогали белухам и прочим теплокровным обитателям Ледовитого океана ориентироваться под водой, искусству длительного подводного плавания, глубокого погружения и долгой задержки дыхания. Особенно много внимания уделял Нарвал развитию социального партнерства морских мирных обитателей, созданию разветвленной и обширной сети спасительных полыньей и прорубей в ледовом покрове океана, умению действовать сообща, сообща охранять полыньи и ломать лед, решать общие задачи и принимать коллективные решения в трудные минуты жизни, когда Белый медведь так напирал сверху, что поджилки тряслись у всех обитателей океана.
Медведь же во всем этом видел лишь проявления недоверия и мышления категориями времен холодной войны, призывая отказаться от всего этого и жить всем вместе, как в одном Общем доме, и как это было заведено и завещано нашими предками. При этом Белый медведь, разумеется, подразумевал те исторические порядки и устои, которые позволяли ему безнаказанно разбойничать в Северном Ледовитом океане – свободно охотиться и убивать и пожирать белух, тюленей, моржей. А всех тех, кто выступал против таких правил и законов, под воздействием модных западных идей народовластия и правового гражданского общества, Белый медведь записывал в террористов и в пособников цветных революций.
