– Ты… Прости…
Она вышла и неплотно закрыла дверь за собой. Там ее ждал злой отец. И я уже ожидала, как он начнет на нее кричать.
– Зачем ты к ней пошла? Она нас никогда не слушала.
– Она не хочет такой судьбы.
– Я слышал. И понимаю ее, – я задержала дыхание. – Но это твоя сестра почти убила ее и оставила у нас на пороге. Я не обязан обеспечивать ее будущее.
– Но ведь ты полюбил ее, свою дочь. Не отрицай.
– Это ничего не изменит. Она станет его женой. И уже ничего нельзя отменить.
– Ты с ней слишком строг.
– Так надо. И она поймет.
Я услышала достаточно. Подошла и громко захлопнула дверь. Теперь я еще больше поняла свое место в этом доме. В этой семье. И я однозначно им не нужна.
–Три года спустя–
После всего услышанного, я перестала разговаривать с родителями. Они явно были этому рады. А я со временем вообще перестала обращать на них внимание.
С самого начала учебы в институте я старалась максимально погрузиться в материал, который изучала. Мне нравилось, что есть возможность полного погружения. Я задерживалась в институте максимально долго, надеясь получить от родителей какую-нибудь реакцию. Но ее не было. Отец только передавал мне подарки от моего будущего мужа.
И все эти ужасные подарки намекали на то, что он будет со мной делать. Как можно скорее, я выбрасывала этот ужас. Потому что мне казалось, что этот человек ограбил секс-шоп и теперь старается все улики оставить у меня. Но те слова, что он писал на записках, делали мое желание сбежать все сильнее. “Я сломаю тебя”, “Я подчиню тебя своей воле”, “Ты будешь молить меня продолжить”, “Я проникну во все отверстия”. А самое противное было в первом подарке от него: “Ты забеременеешь сразу, ведь я не отпущу тебя”. И приложил пачку презервативов с тем кольцом, что я в него кинула.
Я выкидываю все, что он мне “дарит”. Оставляю лишь странные записки, надеясь показать их отцу позже. Но боюсь, он не воспримет это всерьез. А мне очень страшно, ведь эти “подарки” намекают на то, что меня хотят сделать рабыней. А я на это не согласна.
«Пока ты будешь беременна, я буду лишь играть с тобой. Ты не дойдешь до пика. Будешь меня слушаться. Ведь будет неудобно сидеть».
Вчера он прислал мне еще этот ужас и самую длинную записку за все время. Меня это начинает раздражать. И очень пугать.
Но кому я об этом скажу? Рону? Нет. Он занят. У него жена, вроде дети. Меня ему некогда вспоминать. Маме? Она каждый раз кривится, если я ее так называю. Поэтому она тоже отпадает. Отцу? Он, скорее всего, и предложил этот способ. Ему необходимо сделать меня покорной. А друзей у меня нет.
Хоть я и перестала находиться в обществе охранников, как это было в школе, люди все равно боятся подходить ко мне. Они все просто знают, кто мой отец. Они боятся его. Считают, если заговорят со мной, то пострадают.
Поэтому я и сижу каждый день в библиотеке при институте и думаю над работой, которую необходимо сдать в понедельник. Только мои мысли крутятся вокруг того, что неминуемо приближается время моей свадьбы с человеком, которого я возненавидела с первого взгляда.
Осталось только два года. Отец не захотел меня слушать, когда я пришла, чтобы поговорить о втором институте после первого. Он отправил меня со словами:
– Ничего не могу. И так уже отложили на пять лет.
Я была очень зла. Хотя понимала, что злиться бессмысленно. Ведь меня здесь не воспринимают, как человека. И я начинаю думать также.
