Губы камердинера сложились в гримасу неодобрения:
– Позвольте тогда хотя бы вкратце изложить вам его содержание…
– Но лишь в том случае, если в нем нет речи о женитьбе, о проклятом приеме, если там не говорится про бал… хотя я был бы сильно удивлен, если бы тетя Маргарет писала о чем-то ином!
Слуга вздохнул и принялся читать послание, беззвучно шевеля губами. Наконец, он заговорил:
– Герцогиня сожалеет, что вы не приняли ее приглашения, но она уже смирилась с вашим упорным нежеланием посещать светское общество.
– Весьма мило с ее стороны. Из всей моей родни с тетей Маргарет легче всего поладить.
– Она на редкость прямодушна.
– О да, до зубной боли!
– Она пишет также, что это даже хорошо, что вас не будет на задуманных ею увеселениях. Что она также не ждет, что вы приедете поохотиться в ее угодьях перед возвращением в Эдинбург, как прежде было условлено, потому что ее планы слегка изменились и она планирует устроить увеселительные мероприятия для своих крестниц.
– Для крестниц? Не знал, что у нее есть крестницы.
– Сдается, что есть – она перечисляет несколько имен и говорит, что это лишь первая партия ее крестниц, приглашенных в замок Флорз.
– Первая партия? Вот черт возьми…
– Точно так, милорд. – Данн поднес письмо к окну, чтобы лучше разглядеть написанное. – Герцогиня пишет также, что вынуждена развлекать своих крестниц из-за вас.
– Что-о-о?
– Да, именно так. Она пишет, что уже разуверилась в том, что вы когда-либо женитесь и подарите ей малютку, которого она могла бы ласкать, качая у себя на коленях. И теперь вся ее надежда на ее крестных дочерей, которые, возможно, сделают для нее то, чего не могут дать ей родственники.
– Ласкать на коленях? Она именно так пишет?
– Да, милорд. Ласкать.
– Смех один! А как же мои братья? Оба они недавно женились – кстати, благодаря ее вмешательству, – и оба вскоре вполне могут осчастливить ее внуками…
– Кажется, она позабыла про ваших братьев, милорд.
– Верно, потому, что слишком занята была, пытаясь окрутить меня с какой-нибудь пустоголовой вертушкой.
– Герцогиня может быть очень решительной…
– Ну, по моему поводу ее ожидает горькое разочарование! Да пусть пригласит хоть сотню крестниц – я с радостью поохочусь в угодьях брата, остановлюсь в его новой усадьбе близ Стерлинга. Стормонт как раз звал меня погостить!
Син подхватил сюртук и собрался было его надеть.
– Милорд! – Данн бросил письмо на кровать. – Прошу, позвольте мне! Вы же всё изомнете, пока станете надевать!
И он помог Сину надеть безупречный сюртук. Оглядев плечи Сина, Данн обмахнул их щеткой из мягкой щетины, стряхивая невидимые пылинки. Син рассеянно стоял, бездействуя, и от скуки проглядывал брошенное слугой письмо. Вдруг одно из имен, небрежно нацарапанное прямо посреди какого-то предложения, привлекло его внимание – это было имя, которое он надеялся никогда более в жизни не увидеть и не услышать. Роуз Бальфур. Его челюсти мгновенно сжались.
– Проклятие!
Взгляд камердинера был полон недоумения.
– Что стряслось, милорд?
Непослушной рукой Син сгреб послание.
Поскольку вы не хотите осчастливить семью наследником, мне надлежит утолить стремление ласкать детей у себя на коленях, возложив все надежды на моих крестниц. Мне больно говорить об этом, однако вы не оставляете мне выбора – поэтому ваш ежегодный визит ко мне с целью поохотиться придется отсрочить. На этой неделе я принимаю у себя семерых моих любимых крестниц: леди Маргарет Стюарт из Эдинбурга, мисс Жюльет Маклейн из Малла, мисс Роуз Бальфур из Кейт Мэнор, что в Абердиншире…
