– Принято. Конец связи.
Я продолжила наблюдать за боем. Пограничники, действительно, короткими перебежками, прикрывая друг друга покидали полуразрушенные здания и организованно отступали в нашем направлении, неся с собой раненых, какие-то сумки и знамя. Я приказала пятерым из своей группы встретить их на подступах и помочь. С замиранием сердца я следила за отцом, когда он, как и положено офицеру последним выскочил из руин и отстреливаясь побежал к следующему укрытию. Тут я вспомнила про винтовку, оставшуюся от снайпера. В мощный оптический прицел увидела, как за пограничниками следуют солдаты врага и ужаснулась на сколько они близко. Я бы ни за что не решилась стрелять, если бы не глушитель, заботливо установленный убитым врагом. И вспомнив уроки стрельбы из таких винтовок я нашла цель…
Пуф-пуф-пуф.
Только и слышала я свои приглушенные выстрелы. И почти после каждого падал противник. Приятно было посмотреть, что преследователи залегли вели беспорядочный огонь. Что называется на подавление. Так же это означало что пора уже уходить с этой позиции, от греха подальше. Все равно я исстреляла почти весь боезапас. Спускаясь, я опять, краем глаза заметила эти взгляды.
– Косоглазие заработаете! – как бы невзначай сказала я.
Когда я оказалась на земле ко мне подошел отец. Взъерошенный и грязный. Я с ужасом увидела на его правом боку подсыхающую кровь.
– Спасибо. – крепко обнимая меня сказал он – спасибо, что парней моих спасли. Но очень многие там остались. Смотрю у вас тоже потери. Не переживай, я цел. Это не моя кровь.
– …
– Ничего не говори. Пора уходить. Они скоро будут здесь. Выдвигайтесь!
Только-только наш сводный отряд тронулся в путь, я услышала, возможно самый страшный звук в своей жизни (хотя не самый страшный, но я тогда не знала об этом) … Свист противопехотных мин. В считанные секунды лес превратился в смесь огня, земли, расколотого дерева и шрапнели. Что-то тяжелое, но не острое ударило меня в спину, и я повалилась в небольшой овражек, который раньше возможно был ручейком. Пока гремели взрывы я не могла пошевелиться. Во-первых, от страха, полностью парализовавшего меня, во-вторых, от резкой боли под лопаткой и придавившего меня непонятного тела, потом вдруг наступила темнота…
Очнулась я в землянке около других раненых, раздетой до пояса и крепко перебинтованной. Боль в спине, немного улеглась. Со страхом я осматривала помещение в поисках отца или ребят из своего взвода. Нашла только двоих, судя по бинтам и пятнам крови раны у них были серьёзные, но не смертельные. Так же один человек лежал на спине укрытым с головой. Явно мёртвый. Я очень надеялась, что это не мой отец, и конституция тела подтверждала мою правоту.
– О! уже очнулась. – раздался чей-то голос рядом со мной. – поздравляю вас, лейтенант! Еще бы пол сантиметра и не спасли бы мы вас.
Я разглядела хирурга нашей местной больницы, высокого и стройного мужчину средних лет с добрыми глазами и очень нежными руками. Лицо скрывала марлевая маска. Слапир, кажется, его зовут.
– Спасибо.
– Вы не мне это говорите, а тому парню высокому, курносому с рыжими волосами, он вас притащил, полуживую.
– Марснил…
– Да, кажется так его зовут.
– А мой отец? Капитан Анеллераг.
По мгновенно изменившемуся лицу врача я все поняла.
– Как это случилось?
– Выжившие рассказывали, что он толкнул Масн… Мрас…
– Марснил.
– Ага, его. На вас, но сам… погибли он и еще трое. Остальные эээ… легко отделались.
