Отменяя приговор, судебная коллегия установила его несоответствие пп. 3, 4 ч. 1 ст. 305, п. 2 ст. 307 УПК РФ. В ходе судебного следствия осужденная вину в содеянном отрицала, ссылаясь на то, что в момент убийства она не находилась вместе с потерпевшей. В связи с противоречиями судом были оглашены показания Х., которые даны на предварительном следствии, в результате чего суд пришел к выводу, что ее показания в судебном заседании являются недостоверными, а данные в ходе предварительного следствия признательные показания – допустимыми и достоверными, полученными в соответствии с требованиями ст. 189, 190 УПК РФ, согласующимися с заключением судебно-медицинской экспертизы трупа Б. Протокол проверки показаний Х. на месте совершения преступления также положен судом в основу приговора.
Между тем из исследованных показаний Х., данных ею в ходе предварительного следствия, и протокола проверки показаний на месте видно, что они не только содержат явные противоречия между собой, но и противоречат заключению судебно-медицинской экспертизы трупа Б., а какие конкретно показания Х. суд признал достоверными, в приговоре не указано. Кроме того, с учетом заключения экспертизы суд сделал в приговоре вывод, что орудием преступления явился твердый предмет, имеющий плоскую грань с ограниченно контактирующей поверхностью, хотя согласно показаниям Х. на предварительном следствии, признанным судом достоверными, предмет был совершенно иным.
Более того, в этих протоколах Х. указывала разное время совершения преступления, чему суд также не дал оценки и фактически не установил его. При этом в подтверждение виновности Х. суд сослался в том числе на детализацию телефонных соединений абонентских номеров Х. и убитой, согласно которым сим-карта погибшей помещалась в телефон Х. в вечернее и ночное время. Однако суд также не указал конкретное время помещения сим-карты и не проверил, московское это время или местное. В судебном заседании свидетель В. пояснял, что во время убийства видел Х. в другом месте, что не было проверено.
Кроме того, были нарушены положения ст. 281 УПК РФ при оглашении показаний свидетелей.
Пунктом 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2017 года № 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)» обращено внимание судов на необходимость принятия исчерпывающих мер для обеспечения участия в судебном заседании неявившегося потерпевшего или свидетеля, достигшего возраста 18 лет. Если в результате таких мер обеспечить его явку в судебное заседание не представилось возможным, то суд вправе решить вопрос об оглашении ранее данных им показаний и о воспроизведении приложенных к протоколу допроса (очной ставки) материалов записи этих показаний с согласия сторон.
С учетом требований уголовно-процессуального закона, а также правовых позиций, изложенных в определении Конституционного Суда РФ от 7 декабря 2006 года № 548-О и постановлении ЕСПЧ от 16 октября 2014 года по делу «Сульдин против Российской Федерации», причину неявки свидетеля в судебное заседание суд должен выяснять в любом случае и доводить эту информацию до сведения сторон.
В основу же приговора судом были положены показания ряда свидетелей, данные в ходе предварительного следствия и оглашенные по ходатайству государственного обвинителя при согласии стороны защиты.
