— Я опасен только для себя. Социум может спать спокойно. Для того его и игнорирую.
И вообще, пускай не катит бочки. Пару светофоров я не пропустил, там было нельзя, слишком не просматриваемый и потенциально опасный участок. Остальные же особой роли не играли. Я ж видел, можно или нельзя гнать. А она делает из меня прям какого-то чокнутого камикадзе.
Не, я не спорю: себя реально не шибко жалко, ну размажусь по асфальту и размажусь, а вот к грузу всегда отношусь бережно. Всё-таки ответственность за чужую жизнь. Да и мне выше крыши хватило судебных разбирательств. Возможность повторения эпопеи не воодушевляет.
Пятнашка требовательно протягивает руку раскрытой ладонью вверх. Послушно трясу её за кончики пальцев в недорукопожатии. На что злятся и, хмуро вырывав, протягивают снова в том же жесте.
— Телефон.
А-а-а. А я-то надеялся.
— Вот чё ты начинаешь? — разочарованно вздыхаю. — Нормально ж всё было. Ночь, звёзды, выхлопные газы. Романтика.
— Телефон. Ты обещал.
Ну да. Обещал.
— Да держи-держи. Обещал — выполняю. Для протокола: без особой охоты, — вручаю ей обратно смартфон. Только этого и ждёт вредина. Получает желаемое, резво разворачивается на пятках и ускакивает к калитке. — Ничего не забыла? — окликаю, пока окончательно не сбежала.
— Дать тебе пендаля?
Слово даю, рано или поздно я направлю её язык работать совсем в другое, более полезное русло.
— Не боишься получить в ответ?
— Ты ещё и девушек бьёшь?
— В воспитательных целях разве что. Слегонца, — задумываюсь, накидывая в уме варианты. — Свернуть в узел и сделать ата-та — это запросто. Связать опять же можно.
— Тебя бы кто связал. И кляп вставил, — фыркают в ответ, берясь за ручку.
— Повторяю: ничего не забыла? — торможу её повторно.
— Ждёшь "спасибо"? За что? За первую седину?
— Благодарности оставь себе. Пригодятся другим.
— Тогда чего надо?
Слезаю с мотоцикла, подходя к ней вплотную. Василиса отступает, но позади, вот неудача, обнаруживается препятствие. Саму себя загнала в угол. А как занервничала. Вся аж сжалась, но стреляет взглядом на поражение. Мол, только попробуй. Укушу, отгрызу, наплюю. Столько вызова в этих больших зелёных глазах, цвет которых легко разглядеть даже при скромном освещении одинокого дальнего фонарного столба.
Ведьма. Натурально. Не знаю, как она это делает, но мой внутренний магнит рядом с ней сходит с ума, не понимая какая полярность ему досталась. Ты притягиваешься или отталкиваешься, девочка? Ведь смотришь на мои губы не отрываясь, в ожидании, но если они коснутся тебя, не позволишь. Не позволишь же?
Нет.
Подсознательно уже готовишься и, возможно, даже хочешь, пускай из заурядного любопытства, но будешь артачиться. А у меня от твоей строптивости все стопы срываются к чертям. Взять бы и...
Вместо этого лезу в карман всё ещё надетой на неё кожанки за пачкой сигарет.
— Если нравится, можешь оставить себе. Тебе идут мои шмотки, — подмигиваю ей с усмешкой.
В ночной тишине дачного посёлка слышится слабое девичье "ш-ш-ш". Будто шарик сдувают. Пятнашка торопливо раздевается, что не очень просто в ограниченном пространстве. Ловлю раздосадовано брошенную мне косуху.
— А ты что, целоваться хотела? Можем и поцеловаться, я только за, — для убедительности вытягиваю губы трубочкой.
— Пошёл ты, — бросают мне гневно и скрываются за забором, громко хлопая стукнувшимся об металл язычком замка.
— Нет? А жаль. Ну ладно, в другой раз, — отвешиваю напоследок, уверенный, что она ещё не ушла и прекрасно слышит меня за баррикадой. Тишина. Ну и ладно. Выуживаю зубами сигарету и чиркаю зажигалкой. Перекурим, и домой.
