Как я уже писал, формально матросское самоуправление было устранено. Но влияние 1917 г. сохранилось во многих особенностях политической жизни Кронштадта. Продолжал действовать такой выборный орган, как Кронсовет. Это был орган гражданского самоуправления. Но матросы принимали участие в выборах в него. Выборы в Кронсовет должны были пройти на делегатском собрании в том числе и представителей корабельных собраний в здании инженерного училища 2 марта 1921 г.
Последствия анархии 1917 г. были заметны и в бытовой жизни. Многие матросы переехали жить в городские квартиры (и в Кронштадте, и в Петрограде)59. Страшно даже представить, куда и при каких обстоятельствах делись бывшие владельцы тех квартир. Понятно, что кто-то покинул Петроград раньше массового переселения матросов на, например, Английскую набережную. Но что было с остальными? Кроме прочего, на руках у населения города и матросов скопилась масса оружия60. Сейчас это звучит странно, но это оружие не пряталось, нормой было выходить с ним на митинги, ходить с ним по улицам. В Санкт-Петербурге в архиве ВМФ я обратил внимание на протокол заседания бюро профсоюзов 23 апреля 1920 г. На этом заседании было принято решение попросить (!) население (речь не о матросах) не брать с собой оружие на первомайскую демонстрацию 1920 г. Такая вот примета времени.
За годы Гражданской войны Кронштадт из центра политического влияния всероссийского масштаба превратился в обособленный анклав. Но при этом на протяжении всех послереволюционных лет Кронштадт и Балтийский флот превратились в постоянный источник разнообразных конфликтов с большевиками, источник агрессии в отношении других групп населения61. Сглаживать последствия этих эксцессов советскому правительству приходилось на самом высоком уровне. К этим конфликтам мы еще вернемся в следующих главах. Такое уникальное для России соотношение военных и политических сил сохранялось до весны 1921 г., когда, с окончанием Гражданской войны и общим укреплением власти большевиков, у советского правительства оказались развязаны руки и появились достаточные силы и средства для решительного наведения порядка на флоте. Возможно, советскому правительству удалось бы со временем вернуть Балтийский флот под полный контроль и мирным путем. Но общероссийский кризис весны 1921 г., при ярко выраженных специфических особенностях социально-экономической ситуации в Кронштадте, стал катализатором конфликта.
Важнейшей проблемой для руководства Петрограда и Кронштадта были перманентные затруднения со снабжением населения, армии и флота. Эти проблемы Петрограда и Кронштадта напрямую были связаны с кризисом системы продразверстки.
Несмотря на временные успехи политики продразверстки62, в 1920 г. флоту все же не удалось создать трехмесячный стратегический запас продовольствия, необходимый при возможных военных осложнениях. Решение Реввоенсовета Республики от 07.06.1920 г. отложило разрешение этого вопроса «до нового урожая»63, т. е. до лета 1921 г. Это решение (точнее, отсутствие запасов) и не позволило избежать продовольственного кризиса в Кронштадте весной 1921 г.
Проблема коснулась, конечно, не только Кронштадта. В. И. Ленин в речи на собрании партийного актива Москвы 24 февраля был вынужден признать сложившееся положение тяжелым: «Запасов мы не оставили… Ухудшение распространилось и на топливо… Несомненно, что до окончания сплава мы из топливного кризиса не выйдем»
