Как поймать жар-птицу - страница 22

В коридоре меня поймала Светлана, подозвала к себе и, заглянув за мою спину, воскликнула:

– Евка, что у тебя за хвост, не пойму? – я оглянулась, да, был какой-то дискомфорт.

Она резко дернула и вытащила, как ловкий фокусник, у меня из брюк капроновые колготки.

– Это что такое? Да, подруга, с тобой совсем беда! – она усмехнулась, и уже тише, скомкав тонкую ткань в кулак, прошептала, чтобы не слышали коллеги, расходившиеся по кабинетам после планерки. – Спрячь скорее свой шлейф.

Я засунула колготки в карман брюк. Как только, не заметила их, когда одевалась с утра? И никто в бухгалтерии не сказал, ещё на совещание явилась в таком виде. Светлана только покачала головой, наблюдая за мной.

«Надеюсь, никто не видел. Сегодня же после тренировки спать лягу и до утра буду отсыпаться. Устрою себе вечер в честь меня. Надо отдыхать… Может, попишу», – размышляла я, спускаясь на первый этаж в свой кабинет.

Недавно у меня возникла идея для новой книги, на это меня подтолкнул младший сынуля. Я всегда начинала писать, когда у меня возникали черные полосы в жизни. Так когда-то описание своей истории любви с Сашей помогло мне справиться с потерей мужа, переосмыслить действительность. Но недавно я осознала, что у меня проблемы с Яриком. Когда-то на него оказывал влияние Саша или Матвей, но мужа нет, а старший сын в Москве в военной академии. Мои родители, с которыми Ярик жил, для него не были авторитетом, да и я, получается, тоже. Мне сложно было его понять, у меня, кажется, и подросткового периода не было. Детство – да, а потом раз – и первая любовь, замужество, дети и семейная жизнь. «Подумать только, у меня не было подросткового периода, как же со мной повезло маме с папой! Даже сестра Нина, помню, задавала жару родителям, она часто спорила, больше с мамой, по поводу откровенных нарядов. Видимо, у девочек все иначе, мягче». Ярослав сейчас был полон протестов, всё воспринимал в штыки. После того как Саша погиб на охоте, Ярик замкнулся, потом вовсе стал огрызаться. Я пыталась быть с ним где-то строже, а где-то на одной волне. Получалось плохо. Он даже говорил непонятно, на своем языке. «Вот, мама, это трэш послушай», – Ярослав, скидывал мне очередной музыкальный трек. Да, и я пробовала слушать молодежную музыку. «Неплохо было бы почувствовать подростковый бунт, которого у меня не было. Что это такое? Какой он? Может, так бы я лучше поняла сына?» – размышляла я, возможно, поэтому я так легко согласилась на Алинкино предложение выступить тогда в клубе.

До обеда я проработала одна в кабинете, проверку отложила, нужно было решить накопившиеся текущие вопросы. Никита, по всей видимости, был занят с отцом. В обеденный перерыв осталась в кабинете, перекусила салатом и фруктами и, в качестве отдыха, решила пописать роман. Достала свою потрепанную тетрадь, но не успела погрузиться в грустные воспоминания, ко мне зашел Эдуард. О своём писательстве я скрывала, лишь с Эдом поделилась как-то, показала ему свои старые юмористические рассказы. Мы смеялись тогда до слез, у меня даже тушь потекла.

– Пишешь?

– Ага, каждый сходит с ума по-своему, – я закрыла тетрадь и убрала её в сумку.

– А знаешь, у меня есть один знакомый журналист, он ведет блог, прикольный чувак. Я вспомнил, он раньше работал в издательстве, может попросить помочь тебе найти редактора для твоих рассказов? Наверняка у него остались знакомые. Хватит писать в стол. Ну талантливо же пишешь.