Сознание уносится прочь, а от этого
приходят в тело боль, невеселые мысли,
дрожь в руках и других членах, нарушается
ритм дыхания при вдохе и выдохе.
I.31
– Представьте, что случилось, когда вы сосредоточились на занятии йогой, а тут какой-то… – тут я чуть не повторила слова капитана, «какой-то идиот», но вовремя спохватилась, – какой-то… человек вас перебивает, и ваше сознание уносится прочь в возмущении. А из-за того, что между всадником и конем – то есть между мыслями и внутренними ветрами, текущими по каналам, существует связь – ветры тоже приходят в возмущение, а это в свою очередь вызывает реакцию во всей той низменной материи, которая является вашим физическим телом, потому что каналы и внутренние ветры достигают самых дальних его уголков. Оттого ваши руки и начинают трястись, отражая возмущения внутренних ветров. Дыхание тоже меняется, сбивается с ритма, потому что в теле именно дыхание теснее всего связано с ветрами. Вот это беспокойство, это возмущение, – продолжала я, – накапливается в течение нескольких минут или даже часов, дней или месяцев, если нам не удается перестать о нем думать, и тогда мы начинаем чувствовать себя несчастными. И это ощущение должно течь по…
Тут я замолчала в ожидании, не закончит ли капитан мою мысль сам. Это была уловка Катрин, которую она постоянно использовала со мной на занятиях, проверяя, внимательно ли я слушаю, и заставляя меня тем самым думать.
– …Должно течь по двум каналам вдоль спины, по обеим сторонам от срединного канала, – закончил мою мысль капитан, по праву, словно прилежный школьник, гордясь своим ответом, Потому что ощущение себя несчастным – это дурные мысли, так? – добавил он, чтобы продемонстрировать еще большее понимание сути дела.
– Именно, – отвечала я, – а теперь я должна вам показать еще одну вещь, и тогда уж у вас будет полная картина.
Я повернула его и опять заставила снять рубашку. Затем указательными пальцами обеих рук я вновь провела по боковым каналам солнца и луны сверху вниз вдоль по его спине. В некоторых точках у него на спине – у основания шеи, прямо на уровне сердца и снова в той точке на пояснице, где у него болела спина, я свела линии вместе, а потом снова развела.
– Эти два дурных канала – боковых канала – проходят сверху вниз по спине, как виноградные лозы, видите? Они обвиваются в нескольких местах вокруг хорошего канала, срединного, а потом снова продолжают идти вдоль спины. В тех местах, где они обвиваются вокруг срединного канала, пересекаясь между собой, они могут закупорить срединный канал.
– Закупорить? – переспросил капитан.
– Точно. Дело в том, что они могут его закупорить, только когда они утолщаются и становятся крепче, когда… – тут я опять замолчала.
– Когда они до краев переполнены дурными мыслями? – рискнул капитан.
– Опять верно! – просияла я, глядя на его спину и заметив, как спина еще больше выпрямилась. – Тут дело в мыслях и тех ветрах, на которых они несутся по этим трем каналам, понимаете? Они как воздух, который закачивают в такие длинные мячи-пузыри из кишки, которыми играют дети. Выдавишь воздух из одной части кишки, скажем, из хорошей, – и он тут же перемещается в другой конец, и та, другая, дурная часть мяча тут же становится толще. Только в нашем случае дурной канал обвивается вокруг хорошего, а значит, будет еще труднее закачать воздух обратно в хорошую часть пузыря.
