В ее голосе прозвучала озабоченность. Хотя Алека порадовало случайное проявление женской уязвимости, ему не нравилось, когда Иди испытывала неуверенность в себе. Он всегда восхищался ее самоуверенностью и агрессивным остроумием и не хотел думать, что события последних нескольких недель разрушили эти качества.
Он ответил не сразу, минуя с ней грубую таверну под названием «Черный кабан» и уклоняясь от стада домашнего скота, которое гнали на юг к реке. Он остановил Иди в дверном проеме мануфактурного магазина, так что они оказались вне людского потока на все еще оживленной улице.
– Почему мы остановились? – спросила она. – Вы уже устали от меня?
Она устремила взгляд в сторону, как будто внезапно заинтересовалась рулонами холста на витрине магазина. Когда Алек провел кончиком пальца по ее подбородку, Иди вздрогнула, и ее голубые глаза расширились. Она выглядела решительной и настороженной, словно ей пришлось испытать что-то неприятное.
– Мисс Уитни, – сказал Алек. – Для меня честь помочь вам. Я хочу, чтобы вы уяснили это и то, что мне приятно находиться в вашем обществе.
Это была истинная правда.
Она заморгала, и ее красивые губы удивленно округлились. Это выглядело так искушающее, что Алек с трудом подавил желание поцеловать ее.
– Довольно неожиданно, – сказала она. – Я думала, вы считаете меня источником беспокойства.
Он улыбнулся.
– Да, но вы вызываете такое беспокойство, какое любой мужчина готов испытывать.
Она покраснела, но затем лукаво улыбнулась.
– А как насчет мамы? Вы считаете, что ради нее тоже стоит терпеть беспокойство?
– Мне не хотелось бы отвечать на этот вопрос, – сказал он, снова выводя Иди на улицу. – Однако должен сказать, ее поведение во время путешествия гораздо лучше, чем я ожидал.
– Мама очень выносливая женщина. Однако нельзя сказать, что эта зима не окажется для нее проблемой. – Иди бросила на него испытующий взгляд. – Надеюсь, ваш дед не будет испытывать серьезных неудобств из-за навязанного ему продолжительного визита незнакомых людей.
Алек не сомневался, что дед будет недоволен. Он направил графу короткое сообщение перед самым отъездом из Лондона, чтобы у старика не было возможности прислать ответ с отказом. Он надеялся только, что дед будет рад видеть его и не обратит внимания на двух англичанок, вторгшихся в его цитадель.
– Уверен, все будет хорошо. К тому же я не предоставил ему выбора.
Иди удивленно вскинула брови.
– Звучит неубедительно. Что он сделает – выгонит нас, угрожая кинжалом?
– Не беспокойтесь. Я защищу вас, – сказал Алек с улыбкой.
– Звучит так, словно мы будем обузой, – сказала Иди поморщившись. – Как я смогу отплатить вам?
В голове у Алека возникло несколько вариантов, но не один из них не был подходящим, чтобы его можно было озвучить в разговоре с леди.
– Вы можете начать с рассказа о том, какое прозвище было у вас в детстве, – предложил он.
Когда она резко остановилась и пристально посмотрела на него, Алек был вынужден увести ее с дороги движущегося на них двухколесного экипажа. Иди испуганно огляделась, и это еще раз подтвердило, что плохое зрение подвергает ее опасности. Он должен что-то предпринять в связи с этим, когда они прибудут в Глазго.
Когда они продолжили движение, Алек снова обратился к Иди.
– Так как насчет прозвища?
– Вы действительно хотите заставить меня рассказать эту ужасную историю?
– Вы сказали, что в долгу передо мной, не так ли?
