Так как ожидалось возвращение родителей, то еды следовало приготовить чуть больше, но так как Ллара бегала утром за Эвреем, то она уже не успевала к обеду что-то приготовить, поэтому на обед будут пирожки, а к ужину она сделает жаркое индейки и овощей. За всеми этими мыслями Ллара и не поняла, как успокоилась, но она успела услышать скрип открывающейся двери, она тут же влетела в коридор, часто дыша:
– Эверей! – крикнула Ллара, глаза на её лице были широко распахнуты от радости, но счастливое выражение лица быстро сменилась противоположным, стоило ей лишь увидеть сестру и родителей, вошедших в дом, но Эврея среди них не было.
– Здравствуй, дочь – надменно проговорила мать, окидывая Ллару надменным взглядом, будто та совершенно не понимала, что только что совершила.
– Здравствуйте, мама, папа – делая небольшой кивок в знак приветствия и опуская глаза в пол, она тут же поняла свою ошибку, поняла, что это её проступок.
– Где Эврей? Он разве не с тобой? – обеспокоенно проговорила Мэдокс.
– Нет, он сказал, что почувствовал родителей и убежал вам на встречу, я пыталась его остановить, бежала за ним, но не смогла его вернуть. Простите…это я виновата, что не смогла за ним уследить – слезы уже наворачивались на глаза, а ком стоял в горле, ещё немного и Ллара разрыдается.
Она больше уже не маленькая девочка, у которой дар не проявился из-за возраста, родители не надеются, что ещё немного и она будет таким же духом-защитником, как они, они знают, что этого никогда не будет, знают, что она – позор семейства Текучих. Семья вынуждена содержать её и заботиться о ней, пока они практически ежедневно подвергают себя риску, выходя в темный лес, чтобы защитить мирную часть «Заграна» от тварей, что нападают на всех вот уже больше столетия.
Именно в этот момент Ллара чувствовала себя хуже всего, чувствовала всю безнадежность ситуации и не знала, что делать дальше.
– Так, Ллара, сейчас ты начнешь готовить вещи, еду и припасы для нас троих в путь, мы с матерью отдыхаем от предыдущего похода, потом вместе с Мэдокс отправляемся на поиски Эврея, ты остаешься дома на случай, если он вернется – спокойно и сдержанно произнес отец.
– Ты с ума сошел? – всплескивая руками, почти крикнула мать – а если с ним что-нибудь случиться за это время? Или уже что-нибудь случилось? Он же всегда чувствовал нас и никогда не ошибался – на этих словах из её глаз прыснули слезы, а отец быстро прижал её к себе, целуя в лоб и попутно что-то шептал.
– Вот именно, что он всегда чувствовал нас, значит он может чувствовать и приближение кого-то другого, кто представляет опасность и заранее спрячется – заявил уже громко отец, переводя взгляд на Ллару, в его глазах читался жесткий приказ, невозможно было его ослушаться.
Ллара тут же развернулась и побежала на кухню, чтобы собрать еду в дорогу, Мэдокс же осталась с родителями, они втроем поднялись на второй этаж и закрылись в одной из комнат, чтобы осудить план действий.
Пока Ллара упаковывала еду, в основном это были сушеные супы, крупы с мясом, такие же сушеные, чтобы в походе устроить привал, развести костер, нагреть воды и кипятком залить сушеные наборы в плашке, чтобы получился полноценный обед, завтрак или ужин. Дополнительно Ллара собирала сухарей, которые могли не портиться долгое время, кружки и плашки из легкого металла, по одной ложке на каждого, много не требовалось, чтобы всё нести на себе было не так тяжело, ведь предстояли ещё битвы в лесу.
