– Я сначала тоже не поверила, но она, ты же знаешь, такая… – зачастила Ильса. – Как что вобьёт себе в голову, так всё. Уж не знаю, с чего, но она решила, что раз я выхожу замуж за мага, то автоматически стану главной наследницей и бабулиной преемницей. А я не хочу!
– Бабуля вроде дела никому передавать не собиралась, – удивилась я.
– Вот именно, – с жаром поддержала меня Ильса. – Но эти разговоры начались сразу, как только мы с Торви обручились.
Торви стоял рядом, вроде бы и слушал, но в то же время было ясно: мыслями он сейчас рядом с Хенриком. Я не стала дёргать его лишний раз, пусть себе стоит.
– И что же твоя мама сказала про нас с Андерсом? – я удачно вспомнила, с чего всё это началось.
В общем, и неплохо, что мы зашли в Сноувилл. Тут было столько липомелы, что весь негатив растворялся в её ярком аромате без остатка.
– Сначала она возмущалась, почему Густавсоны так плохо следили за своим мальчишкой. Потом сказала, чтобы они поторопились, иначе не видать им бабулиных денег как своих ушей.
Неприятно. Значит, дье Густавсон вовсе не капиталы хотел объединить. Он просто хотел всё захапать? И как, интересно, тётка Эйса думала, чем после этого будет управлять главная преемница бабули?
– Она с ним говорила? С дье Густавсоном? – уточнила на всякий случай я, потому что про такое обязательно надо рассказать главе клана.
– Нет, – вдруг сникла Ильса. – С дядей Гартом.
Строго говоря, дядюшкой дье Гартмус был нам троюродным, происходя из семьи младшей бабулиной сестры. Он заведовал складами шерсти, а в последнее время начал заниматься и закупками, потому что спрос на пряжу «Фрейдерин» регулярно рос.
Он всегда производил благоприятное впечатление, уважительно относился даже к нам, девчонкам, и казался надёжным человеком и добрым родичем.
– Ты должна рассказать про это бабуле, – решила я.
– Ну как я расскажу такое про собственную мать? – заныла Ильса. – Тогда получится, что я наушница. Или подслушница? Не хочу ни так, ни так.
– Ладно, тогда я расскажу. Гартмус и твоя мать сговорились с Густавсоном за спиной бабули, это ведь на самом деле серьёзно.
– И всё равно получится, что я наушница, – возразила кузина. – Лучше так: мы поможем Хенрику с его камнем и мачехой, а он тогда будет должен на тебе жениться. И когда мы обе будем замужем за магами, мама от меня отстанет!
На какой-то миг я онемела. Откуда в её голову приходят такие мысли? Где рождается то безобразие, которое она регулярно произносит вслух?
– А если он не хочет жениться? – спросила я, заставляя себя сделать глубокий вдох. – И ладно бы он один! Мне, знаешь ли, вообще не хочется замуж.
– Это ты сейчас так говоришь, а потом поймёшь, какой Хенрик славный. За лосося Андерса ты тоже не хотела, но ведь согласилась, хотя он тебе совсем не подходил.
Я махнула рукой. Знает ведь, что интересы клана приходится иногда ставить выше личных, но всё равно ведёт себя по-детски.
– Выбрось это из головы, я не собираюсь замуж за Хенрика, – твёрдо сказала я.
– Неожиданно, – маг объявился из-за спины, по-прежнему зелёненький и невидимо-неслышимый для всех остальных. – Что, даже в качестве варианта не рассматриваешь?
– Хенрик вернулся, – объявила я обручённым, и Торви слегка расслабился. – Ильса, он всё слышал, так что забудь про свой гениальный план.
– Ну и ладно, – до странного легко согласилась она.
Торви тут же задал вопрос – что было не так с заклинанием. Хенрик неопределенно пожал плечами, что я перевела как «не знаю» и предложила поскорей покинуть гостеприимный Сноувилл, чтобы за его пределами Торви смог задавать все вопросы напрямую. Они со мной спорить не стали и быстрым шагом направились к выходу.
