– За что?! – удивился король, кряхтя поднимаясь с кресла. – Дурак, не ведает, что творит. Что с него взять?
Шут запрыгнул на балюстраду, повернулся и стал раскачиваться из стороны в сторону.
– С безумца спроса нет, Ваше Высочество!
Королева побледнела, глядя на глупую выходку Прохора.
– Слезай немедленно! Видишь, мне плохо?! У меня мигрень разыгралась, мне надо полежать. Ах…
Она всплеснула руками и медленно начала падать. Тучный сюзерен не успел среагировать, и если бы не расторопность шута, то венценосная супруга разбила бы голову о подлокотник кресла, но рыжий балагур вовремя подхватил высочайшую особу, и все обошлось, а не как в прошлый раз. Первая жена короля во время обеда поскользнулась на арбузной корке и насмерть расшиблась о край стола. Тогда Генрих целые сутки горевал, обнимая безжизненное тело супруги, но боль утраты прошла на следующий день. После несчастные случаи происходили постоянно с королевскими избранницами: то орехом подавятся, то грибами отравятся. С тех пор уже минуло много лет. Нынешняя жена, Изольда, дочь внучатого племянника правителя Ниспании, восьмая по счету.15
– Точно я тебе говорю, был-таки голубь! – шут шмыгнул носом и посмотрел на хозяина.
Народ постоял на площади еще полчаса и начал потихоньку расходиться. Никто так и не понял – будет сегодня выходной, как это обычно случалось в подобные дни, или нет. На всякий случай все решили вернуться к работе, но закончить пораньше, опять же на всякий случай, вдруг чего…
Тем временем на балконе появились слуги с позолоченным паланкином и аккуратно уложили на него лишившуюся чувств королеву. Позже, в покоях самой Изольды, ее осмотрел королевский лекарь, который вынес свой вердикт примерно через час.
– Ее Величество ожидает приплод.
Король совсем сник, но виду не подал. Он натянуто улыбнулся и проводил взглядом служителя микстур и настоев с его подмастерьями, отошел от огромного трюмо и опустился на стул, что стоял у ширмы, скрывавшей кровать, где почивала его супруга. Шут отошел от окна и вздохнул.
– Хорошо, что ты успел похвалиться сегодняшней ночью. Сейчас этот эскулап растрезвонит на всю округу, что государыня на сносях, слухи пойдут. И я, пожалуй, тоже.
Прохор звякнул бубенцами, снимая с головы колпак и пересекая комнату госпожи.
– Оставляешь меня в такой час?! – удивился сюзерен, почесывая брюхо.
– Ты как будто сам рожать собрался! – усмехнулся рыжий весельчак. – В конце концов, сам дал мне два выходных – это раз, и два – мне еще надо с призраком разобраться, которого твои подданные видели. Дел невпроворот, ты уж попереживай чуток один, или… Знаешь чего? Переоденься в простолюдина, сходи в таверну и напейся до поросячьего визга. Могу составить тебе компанию, если пожелаешь.
Правитель снял корону и почесал проплешину.
– Чтобы я – потомок семи королей!
– Ну и сиди тут, пускай слюни. Ей-ей, хуже барышни кисейной себя ведешь. Давай, казним кого-нибудь, может тогда тебе полегчает, – Прохор уже дошел до дверей и взялся за золотую ручку.
– Постой! – король вздохнул. – Ты прав, нельзя падать духом и показывать слабость. Решено: идем в таверну. Жду тебя во сколь там нужно?
Шут посмотрел на часы.
Я зайду в твои покои в семь, будь готов. Одежду я подберу у Гарри, вы с ним одного размера, – и шутник выскочил за дверь, оставив Генриха размышлять о насущной проблеме.
