Саша познакомился с Мишей еще в институте. Тогда, проучившись почти год, Саша впервые заговорил с ним. Он не просто не разговаривал с Мишей, как если бы обижался на него за что-нибудь, а просто не возникало подходящего повода. Здоровался Саша с ним всегда, а вот разговаривать… до этого не приходилось. А тогда Саша опоздал на лекцию и встретил в коридоре Мишу. Миша тоже опоздал и поэтому сидел на подоконнике и рисовал пальцем на стекле. А Саша любил рисовать и поэтому подошел к Мише.
– Привет, – поздоровался он.
– Привет, – ответил Миша и спрыгнул с подоконника.
– Чего рисуешь? – спросил у него Саша.
– А… так… – махнул рукой Миша. – На занятия вот опоздал.
Миша был невысокого роста, точнее, совсем низенький, но плотного телосложения. Одевался он неважно, а походка у него была интересная. Миша ставил ступни елочкой. А еще он выкидывал носки ног далеко в стороны.
Обычно низкорослые так раскидывали ноги и обладали «пружинящей» походкой, если они были толстяками. Худые же, напротив, старались ступать прямо, и еще они широко разводили согнутые в локтях руки, словно обладали «мощным» телом, в котором просто некуда девать силу. Некоторые из них старались не поворачивать шею, они поворачивались всем корпусом и активно помогали ходьбе покатыми плечами. Чаще всего этот тип движения можно встретить у подростков, которые старались самоутвердиться как перед сверстниками, так и перед окружающими. Бывает, что они становятся хулиганами, чтобы придать значимости себе – прежде всего в своих глазах. Они могут быть жестоки и грубы.
Миша, как понял Саша, был тихим парнем, в глубине души желающим, чтобы на него обращали внимание. Для этого он вальяжно раскачивался, а все движения производил лениво и неторопливо.
Как-то так получилось, что Саша подружился с Мишей. Нет, они не стали большими друзьями не разлей вода, а просто приятельствовали.
Как-то раз Саша застал Мишу в радостном возбуждении. Саша спросил тогда у него, в чем причина такого ликования.
– Курсы закончил, – весело возвестил он. – Мне даже корочку дали.
– Какие курсы? «Кройки и шитья»? – сострил Саша.
– Зачем «кройки и шитья»? – Миша принял насмешку за чистую монету. – Психологов. Я теперь психолог.
Из уст Миши это звучало твердо, убедительно и гордо, а со стороны выглядело смешно.
Оказывается, Миша уже год как ходил на какие-то курсы, к какому-то доморощенному специалисту, где на квартире у этого психолога занималась группа. Группа занималась методами нейролингвистического программирования.
– А что это такое? – простодушно поинтересовался Саша.
В ответ на свой вопрос он прослушал почти часовую лекцию о манипулировании человеческим сознанием.
– Для чего тебе все это? – не выдержал Саша такого эмоционального натиска со стороны товарища.
– Как для чего? Как для чего?! – изумился Миша. – Я ж тебе объяснял. Да я теперь, пользуясь методами соблазнения, любую красавицу закадрю!
Саша скептически оглядел плюгавенькую фигуру Миши:
– Ну и многих ты закадрил? Много девичьих сердец разбил?
– Много не много, а закадрил, – заулыбался Миша. – Раньше бы, до курсов, я не то что познакомиться, я подойти к ним боялся, а теперь…
Миша с гордостью полез в карман и извлек из него несколько фотографий.
– Вот смотри, – с нежностью проговорил Миша и развернул перед Сашей карточки девушек, на которых тот взглянул не без содрогания.
– И это те самые красавицы?! – возмутился было Саша.
