– Не надо, – попросила Даша и закрыла глаза.
Конечно, не надо. Бедная моя Даша, ты опять готова жертвовать собой. Ради меня, ради ребёнка…. Ради кого?
– Нет, – прошептал, целуя её глаза. – Ты всё не правильно поняла. Я хочу создать семью.
– Как это? – Даша уставилась на меня.
– Сейчас мы – одно целое. Ты, я, она. Я чувствую, как дочка шевелится у тебя в животике.
Это была правда. Толчки из Дашиного живота передавались на мой кишечник через панцирь мускулов. Я их чувствовал отчётливо и действительно считал нас единым целым.
Даша хихикнула, щёлкнула меня по кончику носа и туда же поцеловала. Мы долго лежали, внимая кувыркам нашей дочери, и уснули.
Вечером мама на кухне:
– Вы с ума сошли оба?
Даша испуганно:
– Нет, нет, у нас ничего не было. Мы семью создавали.
– Как это? – мама долго думала и сделала вид, что поняла. – И что, получается?
Вечером прижучила меня в моей комнате:
– Советник, ты жениться думаешь – девочка извелась вся?
Эх, мама, мама, знала бы ты, как я-то извёлся….
– Билли, есть тема.
– Само внимание, Создатель.
– Кувыркнись через голову, но докажи, что Сахалин – лучшее место для космодромов и вообще ракетно-космической промышленности.
– Что-то новенькое, Создатель. Может, сначала проверим пригодность на все аспекты?
– Хоть запроверяйся – результат должен быть именно таким.
– Тем не менее.
– Твоё дело.
– Что по срокам?
– Пока терпит. Как Люба?
– Девочка старается, молодец. Ты, Создатель, планируешь ей отставку?
– Не твоё дело.
– Грубо. Отвечу тем же – когда тебя не станет, буду работать с Любой.
Люба позвонила:
– Знаешь, что удумал Эдуард Эдуардович? Никогда не догадаешься – он пригласил наше кафедральное руководство в Итуруп на защиту моего диплома. Представляешь, буду защищаться досрочно да ещё на самой стройке. Кастиль сам грозится возглавить приёмную комиссию. Ты приедешь? Ведь защита! А когда? Эх, ты. Я люблю, скучаю, жду не дождусь. Твой «Piligrim» – прелесть. Ты его запатентовал? Зря, утёр бы «Майкрософту» нос. Всё, целую….
Мама за дверь, Даша зовёт:
– Айда семью создавать.
Разденемся и в постель. Лежим, прижавшись животами, внимаем дочери.
– Ты знаешь, – говорю, – хочу примириться с отцом: нехорошо как-то мы расстались.
– Это правильно: в жизни так много напастей, что самим их создавать – просто нелепо. Близкими людьми надо дорожить.
Милая моя Даша, как скоро ты стала мудрой.
Отец откликнулся на моё желание встретиться. Когда мы приехали с Дашей в парк, он уже гулял там со своим маленьким сыном – моим сводным братиком. Ничего малыш, шустрый. Пожал мне руку, взял у Даши сладкий батончик и заявил:
– Лёша холоший.
Бобчинский победно на меня взглянул. Он здорово сдал со дня последней встречи – мешки под глазами, щёки оплыли, руки трясутся и затравленный взгляд. Пьёт, подумал я. Даша с малышом пошли на горку, мы присели за столик. Он взял мою ладонь в свои влажные руки.
– Это хорошо, что ты позвонил. Я сам давно мечтал об этой встрече, да всё никак не решался. Ты любишь меня, сын?
Я кивнул:
– Ты мой отец.
– Обещай, что после моей смерти, не оставишь заботами своего брата.
– Ты собрался больно рано.
– Ничего не поздно – дни мои сочтены. Я знаю.
– Перестань выдумывать. Ты как живёшь, средств хватает?
– Не о них речь. Меня отравили.
– Кто?
– Твой дед. О, это страшный человек.
– Дед? Зачем? Чем тебя траванули?
– Радиоактивным изотопом – современный яд шпионов.
– Ты у психиатра давно был?
