Я тихо вышла из комнаты и аккуратно прикрыла за собой дверь. Прошла на кухню, посмотрела на мясо, размораживающееся в раковине, на гору посуды, скопившуюся после позднего обеда. В квартире стояла неприятная тишина, если не считать легкой музыки, которую Варя включила в своей комнате.
Ей и в самом деле на меня наплевать. Все, что ей нужно, – это ужин. И чтобы ее не трогали. Мой мир пошатнулся и чуть было не опрокинулся набок. Дрожащими руками я достала смартфон и набрала номер Люды.
– Я хочу поехать с тобой в отпуск, – пробормотала я, когда подруга после десятого звонка все же взяла трубку.
– Что у тебя с голосом? – спросила она тут же. – Что-то случилось? Как дела дома?
– Я не знаю, успею ли. У меня нет загранпаспорта, а я даже не представляю, сколько времени нужно, чтоб его сделать. И какие нужны документы, – я говорила, а слезы текли по лицу как бы сами по себе.
– Ирка, ты что, ревешь? – спросила Людмила недоверчиво. Я никогда не плакала, я само спокойствие, безмятежное озеро Байкал, бездонная синь небес. Терпеливая река.
– И не знаю, сколько денег смогу скопить. Сколько надо будет, если по минимуму? – пробормотала я, игнорируя ее вопрос. Все мои силы сейчас уходили на то, чтобы сконцентрироваться на отпуске, на пляже с картинки, на солнечных лучах, ласкающих мое тело. «Неудачница»!
– Ира, в чем дело? – сурово окрикнула меня Людмила.
– Ни в чем! – попыталась заверить я подругу. – Мне просто нужно уехать. Хотя бы знать, что я могу уехать, понимаешь? Иначе не знаю, что я сделаю. Мне кажется, я сошла с ума, если жила и не замечала ничего…
– Черт-те что, а! – воскликнула она. – Говори, что приключилось.
– Можно, я приеду к тебе? – спросила я вдруг.
– До завтра не терпит? На работе-то все равно увидимся. Хотя давай, приезжай. Только у меня бардак! – предупредила Людмила. В ее словах был резон. Я сидела в Химках, да еще к тому же без машины, которую забрал муж. Людмила жила на «Петровско-Разумовской». Два автобуса, пересадка в метро. Я попаду к ней только к ночи, а затем мы проговорим до утра. И я буду жаловаться на мужа, на дочь, но это ничего не изменит. Только с утра будет тяжелая голова, и весь следующий день буду сама не своя. А Варвара потом настучит отцу, что я бросила ее. Или не настучит? Наоборот, обрадуется, оставшись одна в квартире.
– Ладно, не надо. Не стоит тебя стеснять. Уже поздно.
– Да никаких стеснений.
– Потерплю, – ответила я. – До завтра уж точно. Столько лет… Господи, столько лет!
Людмила замолчала, словно пытаясь вслушаться не в то, что именно я говорю, а в то, каким тоном это сказано. Затем она хитро хмыкнула и сказала мне то, что я в этот момент больше всего хотела услышать.
– У меня есть знакомый, он помогает с паспортами. Сделает все быстро и недорого. Только я не поняла, ты с Гришкой договорилась или нет.
– Да пошли они все! – пробормотала я сквозь слезы.
– И правильно, – одобрила Людмила. Я еще раз бросила взгляд на немытую посуду и мясо, развернулась и ушла к себе в комнату. Закрыла дверь, включила телевизор, установленный почти вплотную к кровати, чтобы Грише было удобно смотреть хоккей и биатлон. Убавила звук и принялась рассказывать Людмиле о своем разговоре с русичкой Мариной Ивановной. Если Варя рассчитывает на вкусный и полезный ужин, поданный ей матерью-неудачницей, то ее ожиданиям не суждено сбыться. Уж точно не сегодня.
