Добил меня рассказ Светланы о том, как она нагоняй от санитарки получила. Знаете, за что? За то, что на свиданье бутылку с лимонадом попыталась открыть, брата напоить. Открывать бутылки запрещено! Ведь открытый лимонад-то теперь домой, своим деткам, не понесешь.
Говорят, душевные болезни неизлечимы. Почти неизлечимы. Может быть, еще и из-за такого вот способа лечения?
Врач от Бога в обычной бесплатной больнице
После ужасов первой психушки я ожидала всего. Но только не нормального, человеческого отношения к больным.
Как я уже писала, мне пришлось переехать в другой город. Прежде чем наступила ремиссия, я еще дважды попадала в психушку.
Первый день в новой больнице прошел как обычно. Врачи, медсестры, уколы, таблетки. Спать. На второй день с утра завтрак.
Одна из больных (сложная, довольно крикливая пациентка) начала капризничать. Каша невкусная. По ее мнению, в нее даже масла не положили.
Сижу я за столом и думаю: «Да что ж ты делаешь? Сейчас ведь получишь. И масла, и кашу. Тарелку тебе на голову наденут.»
В столовую вошла медсестра. Спокойно начала опрашивать больных. Понравился ли им завтрак? Есть ли еще у кого жалобы? У меня челюсть отпала. Психи здесь имеют право голоса?
Заметила еще одну «странность». В углу столовой стоял стол. На нем таз с ХЛЕБОМ. То есть в этой психушке никто не голодает? Захотел – подошел, взял кусок хлеба и съел? То есть медперсонал не распихивает по сумкам этот самый хлеб, чтобы унести его домой? Они его больным отдают? Офигеть.
Как выяснилось позже, не все и в этой психушке благополучно. Однажды сидела в очереди на прием к врачу (нужно было оформить инвалидность). Женщина в той очереди плакала: «Никогда больше дочь в эту больницу не положу. Не нужна нам инвалидность. У меня пенсия копейки – но проживем». Обижали ее дочь в этой больнице. Сильно обижали.
Я же просто попала в другое отделение. Заведующим которым был ЧЕЛОВЕК. Человек и Врач с большой буквы. Для него пациенты – дети. Больные детки, за которыми нужен уход.
Вы бы видели, как он входил в отделение. Голову в дверь просунет – вроде бы никого поблизости нет. Пытается побыстрей пройти (пробежать) в свой кабинет. Если не успел – его больные обступают: «Александр Григорьевич, я с ней больше не дружу. Александр Григорьевич, мне скучно.». Он же в центре толпы стоит, улыбается.
О том, что он вообще способен повысить на кого-то голос, услышала лишь однажды. Случайно проходила мимо его кабинета. Ох и досталось тогда медсестре: «Ты понимаешь, что они больны и в этом не виноваты? Еще раз на них рявкнешь – уволю к чертовой бабушке».
Несмотря на низкую зарплату, он умудрился собрать в своем отделении нормальный, вполне адекватный обслуживающий персонал. Медсестер, санитарочек.
Как-то пыталась я у одной из санитарок попросить швабру. Скучно лежать в больнице. Хотела хотя бы пол помыть, развлечься. Да и помочь девчонкам-санитаркам хоть чем-то хотелось. Но она мне заявила: «Ты что! Нельзя больным пол мыть. Никакой тебе швабры. Иди в палату, отдыхай». Оказывается, в этой больнице тебя никто не заставляет работать. Мыть полы и туалеты. Санитарочек тут хватает. И зарплату несуществующих работников никто не забирает себе.
Плюс больным полагаются прогулки на свежем воздухе. Конечно, просто так пациентов на улицу никто не отпустит. Разбредутся. Поэтому ворота предварительно закрываются на замок. Вначале выходят две санитарочки, выводят «деток». Действительно, как в детском садике. Гуляют не меньше часа. Потом таким же строем отправляются обратно в корпус.
