Какие планы на Рождество? - страница 7

– Сдается мне, перелома нет, – заключает он, – а ну-ка, попробуйте выпрямить ее, поглядим.

«Придумай же что-нибудь, Жозефина, ну хоть что-нибудь», – умоляю я ее мысленно.

– У меня голова кружится, – вдруг заявляет она. – Меня сейчас вырвет. Да, думаю, вот прямо сейчас. Должно быть, падая, я получила сотрясение.

– Сотрясение?

– Да. Теперь я точно вспомнила – моя голова стукнулась о пол. Меня нужно отвезти в больницу и обследовать. Уж кто-кто, а пожарный это понимает. Правда же?

– В случае подтвержденной черепно-мозговой травмы…

– По-вашему, я мифоманка, а? Если я сильно ударилась, у меня может случиться кровоизлияние в мозг, мы попросту теряем драгоценное время!

Она это серьезно? Или это я слишком серьезна? Нет, я точно нет. А вот Жозефина явно настроена на победу. Причем до такой степени, что, быстро забыв о своей травмированной ноге, кажется, вспоминает о плане Б и падает Давиду в объятия.

– Мне невыносимо больно, скорей же, отвезите меня в больницу, – умоляет она с тем же правдоподобием, с каким Эмманюэль Макрон расхваливает вкус кордон блю.

– Могу ли я сперва сообщить вашей двоюродной прабабушке?

– А кто это?

– Ваша двоюродная прабабушка. Вы же сказали мне, что шли от нее, когда вас угораздило навернуться.

– Ах да. Правда. Вот видите, у меня уже ретроградная амнезия от перенесенного шока! – выдает она не без гордости за свое нешуточное медицинское словцо, несомненно придуманное. Однако оно явно произвело впечатление. – Если я говорю вам, что это срочно, значит, нам нужно отправляться прямо сейчас. А моя двоюродная прабабушка наверняка уже спать легла. Так что…

– Это в половину шестого вечера-то?

– Она очень, очень старая.

Только бы он проглотил эту наживку. Я никогда больше не стану трахаться в паркинге, клянусь головой Эрве, который так и стоит позади меня, застыв как статуя. Надо бы проверить, дышит ли он вообще.

– Хорошо, – вздыхает Давид, – дайте мне минуту, я заберу ключи и отвезу вас.

Стоит ему исчезнуть в глубине своего закутка, как Жозефина поворачивается к нам, торжествующе подняв оба больших пальца вверх и явно гордясь своими талантами. Чувствую, она нас еще удивит. Ей удалось даже подгадать время и изобразить на лице гримасу боли – типа нога все же сломана, а может, еще и сотрясение, – когда наконец появляется Давид.

– Поехали, – говорит он.

Я несколько минут выжидаю, потом, убедившись, что они вышли из дома, подбегаю к двери и вынимаю из прически шпильку.

– Теперь твой ход, малышка Полина, – так я тихонько подбадриваю себя.

Оборачиваюсь посмотреть, идет ли следом Эрве, и вижу, что он все на том же месте и вот-вот рухнет в обморок.

– Эрве! – зову я резким тоном.

Нет, ну что за жалкий слизняк! Впервые в жизни решила заняться сексом на улице, и надо ж было, чтобы именно он подвернулся мне. Кажется, в прошлой жизни я совершила какой-то страшный грех, если сейчас за это приходится так расплачиваться. Наверное, рубила головы цыплятам или топила новорожденных котяток.

Вдруг Эрве оживает и подходит ко мне.

Я вставляю шпильку в замок и пытаюсь что-то провернуть внутри, как учит инструкция на Ютьюбе. Не выходит – я не чувствую ни поворота заколки, ни щелчка самого механизма. Ну что я за…

Слышу, как позади меня Эрве что-то шепчет. На миг оставляю свои попытки взлома, как я теперь уже знаю, обреченные на провал с самого начала, и пытаюсь разобрать, что он там бормочет.