Под утро гости ушли, веселясь. И все про мужа шутили, несмотря на просьбу хозяйки. Ну и все. Утром муж встал, страшно стыдился и извинялся. И больше ни разу в жизни не притронулся к спиртному. Он и так редко пил, а этот случай его потряс. И он просто-напросто прекратил вообще употреблять алкоголь. Он взялся за защиту докторской, ушел в работу, многого достиг к следующему Новому году и к другим новым годам. И с женой они живут в полном согласии. Только друзей больше не зовут в свой дом – этих друзей. Потому как зачем такие друзья нужны?
А тот, кто вместе с такими друзьями насмехается над нами, зачем нужен? Мало ли что может в жизни случиться с самым добродетельным и успешным человеком, какие ошибки мы можем совершить – все мы люди, все человеки, как Чехов писал. Может, над нами будут насмехаться и издеваться. Может, обругают и оскорбят. Может, сделают мишенью сплетен и издевок. А потом эти чужие люди уйдут в свою жизнь, где с ними еще неизвестно что произойдет. А близкий останется с нами. Близких не так уж много. А безгрешных близких и того меньше…
Одна девушка ушла от мужчины, которого полюбила.
Все было вроде бы хорошо, даже прекрасно: он пригласил ее жить в свой роскошный дом. Ну, как пригласил? Скорее разрешил остаться. Позволил жить рядом с собой. Он сказал: мол, если уж ты так хочешь, переезжай ко мне. Может, что-то получится у нас, как-нибудь уживемся. К браку я пока не готов, но хорошо, давай вместе поживем.
Это была победа – так Оля решила. Ее мужчина был очень обеспеченным человеком, занимал высокий пост. И до сорока почти лет прожил один; были увлечения и связи, конечно. Но жениться он хотел осознанно, убедившись, что жена будет соответствовать всем его желаниям и ожиданиям…
Оля от него ушла потом. Потому что в огромном трехэтажном доме для нее не было места. Хотя любимый человек выделил Оле комнату, там все красиво было, обстановка, паркет… И окно в сад, где трудились два садовника. У них тоже были свои комнаты во флигеле. И место для инвентаря в сарае.
Хозяину принадлежали кабинет, спальня, гостиная, ванная, вторая ванная с бассейном, библиотека – вообще все. И на кухне он любил сидеть с чашкой чая. Там был специальный стул из красного дерева, хозяйский. И его личная посуда с золотым ободком. Все было его. Если взять его чашку, он делал вежливо замечание. И на диване в гостиной нельзя было лежать, это его место. Можно было в кресле сидеть, в углу, и не шуметь. Вечером он уходил в кабинет, куда заходить было нежелательно. Он там работал. Или в компьютер играл – кто знает?
Долго рассказывать, сколько было невидимых лент, через которые нельзя перелезть. Это был абсолютно чужой дом, холодный и огромный, где для Оли не было места. В выходные приезжала мама хозяина, все осматривала и проверяла. И поправляла стулья, если они оказывались сдвинуты хоть на сантиметр. Мама Оле объясняла, что полированную дорогую мебель надо беречь. Голыми руками не трогать, можно надеть нитяные перчатки, чтобы следы не оставались. Ничего страшного нет в таких разговорах, даже смешно немного. Но Оля не смеялась.
В огромном доме для нее не было места. И она ушла домой. В маленькую квартирку, куда приезжали друзья – иногда человек по десять. Мама с отцом приходили, младшая сестра. И еще щенка Оля подобрала, кто-то его выбросил, лопоухого. Наверное, места не нашлось для него. И теперь у щенка было место рядом с диваном, мягкая постелька, в которой он грыз косточки. Всем было место, как-то находилось оно. Волшебство какое-то на двадцати пяти метрах.
