– А я-то тут причем? – искренне удивилась та.
– Да, вот как-то мы с тобой оказались в одной лодке и, боюсь, что к твоему заказу вернемся только после выполнения этого.
Отпускать Вику мне ужасно не хочется, за последнее время поговорить с красивой и вменяемой женщиной не получалось, а тут все в одном флаконе и есть надежда, что она согласится разделить со мной не только дорогу.
Залез в кузов и подсвечиваю себе фонариком, Вика с кряхтением не отстает. Эх, жаль, что у нее ребра болят, а то так бы и полапал, правда, спешить не хочу, как бы не спугнуть. С другой стороны, ей и податься некуда, но вот брать ее против воли не собираюсь. Другие у меня принципы и понятия.
Луч фонаря выхватывает квадратную бочку-бак, там явно соляра. Пара канистр – вода и две большие сумки-холодильники. А вот у кабины стоят два ящика из перламутрового и ребристого железа. По контору пробегают искры, а сами они как в инее. Осторожно дотронулся до поверхности – холодные.
– Что это? – спросила девушка и сама коснулась ящика. – Ледяные! Там, что во льду что-то?
– Хрен его знает! – отвечаю ей, а сам рассматриваю знакомые иероглифы, выбитые на крышке, которая, такое ощущение, запаяна прямо на заводе. Шов сварки идеально ровный и тонкий.
Попытался схватиться за контейнер и приподнять, но чуть не ладонь не заморозил – холод собачий! Стянул с себя куртку, предварительно вытащив из карманов оружие и сунув его и фонарик в руки Вике. Нет, в данный момент не рисковал, так как эти два пистолета разряжены, а вот из кобур под мышками револьверы извлекать не стал. Ничего, сейчас проверю спутницу на реакцию и лояльность. При желании она меня ими оглушить сможет, но надеюсь, что не станет. Краем глаза заметил, что зрачки Вики от моего поступка расширились, но оружие она взяла за стволы и не сделала попытки направить в мою сторону. Я же обмотал руки курткой и приподнял один из контейнеров.
– Килограмм тридцать пять-сорок, не больше, – вынес вердикт, а потом осторожно тряхнул контейнер. Там что-то застучало о стенки со звоном.
– Небольшое и плотное, – подытожила девушка. – Вскрыть попробуешь?
– Боюсь, что бесполезно, – покачал головой и вернул контейнер на место.
В одной сумке обнаружилось мясо, причем как сырое, так и сыровяленое. Там же нашелся кусок масла, колбаса и несколько пачек… пельменей в заводских упаковках. Я покрутил эти диковинки и присел на пол, озадаченно тря щетину.
– Кир! Тут еще ящик! – воскликнула девушка, которая потянулась ко второй сумке. – Смотри: вино, коньяк, шоколад и лимонад.
Точно, в переложенном пенопласте блестит стекло бутылок и тоже в заводском исполнении. Насчет определения напиткам можно поспорить, так как на этикетках, как и на пельменях, прочесть ничего невозможно – символы нам неизвестны, но вот по рисункам и форме…
– Устроим пир? – прошептала Вика, шурша плиткой шоколада.
Глаза у девушки горят, а сама она не сводит с меня просительного взгляда.
– Неужели за это богатство, ты меня в живых решила оставить? – неловко пошутил я.
Плечи девушки поникли.
– Ты теперь меня, все время этим попрекать станешь? – спросила она.
– Нет! Трех пацанов мне родишь – считай в расчете! – усмехнулся я.
– Ах, ты! – замахнулась она на меня.
– А за это еще и девочку, – рассмеялся я. – Ладно, бери, чего хочешь и пошли, стресс необходимо снять.
Мы с ней выбрали пельмени, пару плиток шоколада, бутылку коньяка и вина. Насчет непонятных иероглифов запариваться не стали. Пахнет приятно, на языке никакого отвращения к напиткам нет, я бы даже сказал – наоборот, что такие вина и коньяки раньше стоили немало. Мои домыслы подтвердила девушка, которая наблюдает за закипающими в котелке на огне пельменями и потягивает вино.
