К Мелиденовой скрытой досаде, печенье Диан было принято гонцами без должного восторга. Не потому, что плохое, а потому что разврат – «не жили хорошо, нечего и привыкать». Гонцы считали своим долгом приучать себя к воздержанности, даже когда в ней не было необходимости. Артиллеристы были им под стать. Только старший ингениатор Агерок аут Марейн оценил Дианин дар по достоинству, не посчитав «бабьей забавой».
К удивлению Мелидена, оценил печенье и рыже-плешивый сухопарый мастер арбалетчиков Гент Даене. Вопреки совету жены, Мелиден не решился отправить остаток корзины к верхнему столу, уж больно дешёвым заискиванием пахло от подобного жеста. Но интересная многим тема привлекла на пустовавшие места некоторых смельчаков-артиллеристов снизу, а затем не побрезговал подселиться и сам мастер арбалетчиков.
Мелиден осторожно предложил ему одно из коричных печений, арбалетный начальник попробовал, оценил и без церемоний попросил остаток для жены и дочек.
– А что так мало осталось? – спросил он вместо благодарности.
– Принёс угостить гонцов с артиллеристами, но они говорят – разврат для баб. Поэтому не решился послать к вашему столу.
– Только в наших высях и способны оценить по достоинству те шедевры кулинарной изысканности, которые, как оказалось, способна творить твоя преисполненная достоинств милашка. А ты парень не промах, раз сумел с ходу откопать такую жемчужину, такой амарант в навозной куче, именуемой восточным Предместьем. Если что испечёт еще, тащи сразу к нам. Полагаю, нет ничего лучше сочетающегося с красным сухим урталагрисским. А на этих, – явно поддавший мастер Даене обвёл выразительным жестом окружающих, – тратить такую амброзию, что свиней кормить апельсинами. Они привыкли овёс жевать вместе со своими лошадями, запивая протухшим пивом. Берегут прибытки на кусок пожухлого луга с каменной хибарой, который позволил бы к дряхлому возрасту вообразить себя недодворянином…
Слушатели ощущали неловкость от начальственного злословия. Жален с Горнихом подавляли в себе очевидное желание возразить, но всё же помалкивали. Мастер же Даене, не обращая на них никакого внимания, сконцентрировался исключительно на Мелидене. Заметив тень сомнения на его лице, он возгласил:
– Не жмись, за нами не заржавеет. Уж мы найдём, как компенсировать, клянусь утробой моей матери. Твоей Диан будет открыт вход в Замок в любое время, я тебе обещаю. Никто на неё не посмеет раскрыть пасть, впрочем, для этого и тебя достаточно. Думали послать тебя с кем-нибудь из гонцов в послезавтрашнюю рассылку, но если хочешь – оставайся, пошлём других.
– Я бы как раз поехал. Весна, самое время для путешествий, взбодриться, посмотреть другие земли.
– И отлично, сразу видно бравого воина. Все бы брали пример, а то приросли задницами к лавкам, найти подходящего человека – превеликая забота, чтобы был не пьяница и дебошир, не лопоухий мямля, и не ссылался на свои придворные обязанности и дядю-графа. С кем хочешь ехать? Старый Кри проедется по Орине, Горних на восток, Жален в Пятиграфье и Берар, а Туллаг Чёрный – в Приморье.
– Мне без разницы. С одной стороны, я лучше знаю дорогу на восток, с другой стороны, именно поэтому было бы полезнее увидеть новые места.
– «С одной стороны, с другой стороны», – передразнил его чернобородый Туллаг, тоже изрядно набравшийся и не способный сдержать себя несмотря на присутствие начальства. – Тебе бы не в телохранителях ходить, а к ингениаторам податься, таким же заумным безбожникам.
