Камелия. Похищенная ученица - страница 15

– Ты в своем уме?! – напустилась на нее Хельга, горячо шепча и потрясая гребнем. – Эта стерва возомнит о себе невесть что и решит, будто Бетти можно и дальше подставлять безнаказанно. Ну уж нет! Ей это так просто с рук не сойдет!

– Тише, – шикнула на нее Беатрис. – На нас уже девчонки косятся. Давайте спать. В любом случае, сейчас я ничего сделать не смогу. Нужно ждать подходящего момента.

Беатрис быстро накрутила волосы тем же способом, что и Элиза, умылась и нырнула в отсыревшую постель. В первый год обучения она с трудом переносила вечную сырость в старом, местами прогнившем здании школы, но постепенно это стало обыденностью. Беатрис немного повертелась с боку на бок, нашла удобное положение, пригрелась и сделала вид, что уснула. Вскоре другие девушки тоже улеглись, разговоры понемногу стихли, и даже Гренда перестала обсуждать свой успех с Далией и Ленокс. Те, кто спал возле свечей, потушили их, и дортуар погрузился во тьму. Лишь слабый лунный свет проникал внутрь через приоткрытые окна и позволял разглядеть очертания спящих адепток.

Кровать Фиби находилась у самой двери ближе к окну. Зимой там было холоднее всего, но никто не хотел меняться с последкой кроватями, и ей приходилось мерзнуть больше остальных.

Беатрис тихонько поднялась и прокралась к постели Фиби. В этом углу даже в такую теплую, ясную ночь ощущался сквозняк, и Беатрис поежилась, поджав пальцы босых ног. Она прикоснулась к плечу последки, чтобы проверить, крепко ли та спит. Но оказалось, что Фиби и не думала закрывать глаза. Она обернулась к Беатрис и шепнула:

– Ты чего, прима?

– Спасибо тебе, – еле слышно отозвалась Беатрис, опустив голову. – Как смогу – верну долг.

– Дура ты, – сказала Фиби, посмотрев на Беатрис снисходительным взглядом. – Я сделала это не ради того, чтобы ты мне должна осталась. Просто пожалела тебя, я лучше любой из вас знаю, что значит голодать.

Поговаривали, что Фиби нашли в лесу, отловили и приволокли в магическую комиссию, а оттуда уже доставили в школу, поэтому в первый год обучения последка вела себя как дикий зверек, по ошибке принесенный людьми домой.

– Сама дура, – обиделась Беатрис. – Я ни в чьей жалости не нуждаюсь.

Она развернулась и бросилась к своей кровати, а, очутившись под одеялом, еще долго ворочалась не в силах успокоиться и забыть слова бестолковой истерички.

«Нашла кого жалеть! – думала она. – Никчемная последка! У меня резервуар почти триста, а у нее – и до двухсот пятнадцати не доходит. Тоже мне сочувствующая выискалась. Тупица!»

Слова последки Фиби так сильно задели Беатрис оттого, что напомнили ей о детстве, которое она всеми силами стремилась забыть. Тогда она жила с бабушкой в крошечной каморке в мастерской одного медина далеко-далеко от Камелии, и ее частенько жалели. Только потом оказалось, что это обман, и верить притворному сочувствию никак нельзя, поскольку никому нет дела до страданий «грязной лоунки», как прозвали ее дети хозяина того дома.

На следующее утро Эдман раньше других преподавателей явился в столовую, быстро позавтракал и, забрав расписание своих уроков у патронессы, отправился в кабинет манологии.

Просторное помещение с высокими потолками и широкими окнами пришлось ему по вкусу. Вдоль стен тянулись шкафы, заполненные учебными пособиями и коробками с необходимым инвентарем. Внушительный преподавательский стол стоял в конце кабинета, и, сидя за ним, можно было видеть любой уголок комнаты. Столы для адепток располагались в шахматном порядке и предназначались каждый для шести человек.