– Ты – монстр! – Мой голос срывается. – Помогите, кто-нибудь!
Но все стоят как вкопанные и смотрят на майора. Словно он единственный кто решает кому жить, а кому умирать. Все ждут его разрешения. Даже Макс, сидящий в стороне с разбитым в кровь лицом, молчит.
– Помогите! – всхлипываю. – Она же совсем ребенок!
Я обнимаю обмякшую малышку и неуклюже, задеревенелыми руками, пытаюсь растормошить. Сейчас я ненавижу этот мир. Этот жестокий холодный мир, где из-за взрослых погибают невинные дети!
– Помогите ей, – Приказывает майор, расслабляя и опуская вниз свою руку. Его скулы все еще напряжены, а губы плотно сжимаются в полоску. Медсестры наконец-то подбегают к девочке чтобы оказать помощь. К моему большому облегчению она быстро приходит в себя.
– Что с ней? – нетерпеливо рявкает медсестре каштоун.
– Все в порядке. Похоже просто упала в обморок. – дрожащим голосом сообщает девушка.
Майор Аркас присаживается рядом со мной на корточки так, что наши лица оказываются на одном уровне и впивается глазами.
– Ты пожалеешь, что выжила. Ты будешь умолять, чтобы я тебя убил, – он говорит уже без ярости, но его холодный голос словно острым кинжалом вырезает обещание в моем сердце.
Я чувствую, как дрожит мой подбородок, но не сдаюсь, и смотрю в его глаза до тех пор, пока он не поворачивается к девушке-каштоуну и рывком кивает в сторону выхода. Я упираюсь взглядом в его спину, ощущая беспомощность и понимая, что он обязательно доведет до конца то, что начал. Только когда его силуэт скрывается за входом в парк, я начинаю дышать.
Понятия не имею, что именно стало причиной его ненависти. Ведь я видела его только один раз, когда он меня спас. Но теперь мой желудок сжимается при одной мысле о его беспощадном взгляде. Одно радует, с Марией все хорошо. Она уже тянется ко мне руками.
– Все хорошо, – шепчу девочке, прижимая ее к себе. Продолжаю сидеть на земле, все еще не в силах подняться.
– Вам помочь? – осторожно и с ноткой сомнения спрашивает медсестра, нервно теребя двумя руками свой серо-стальной халат. Она как будто все еще боится, что майор вот-вот вернется, и в этот раз достанется не только мне, но и ей.
– Нет, спасибо. Я уже лучше себя чувствую, – отвечаю ей, избавляя рыжеволосую девушку от терзаний совести. Услышав ответ, она присаживается рядом с Максом, вытаскивая из своего пояса с многочисленными карманами кусок марли и какую-то банку. Девушка ловко открывает флакон, и смочив прозрачной жидкостью ткань, которая тут же покрывается льдом, прикладывает к ушибу.
– Прости. – слышу низкий голос Макса. – Я не смог его остановить. Их… Их невозможно остановить. Такие как он – закон в королевстве.
Он прижимает ладонью заледеневший кусок ткани к правой щеке, позволяя девушке освободить руки и спрятать банку со странной жидкостью обратно.
Другая рука Макса, сжатая в кулак, безвольно повисает вдоль тела. Медсестра грустно поджимает губы и кивает, соглашаясь с ним.
– Вам лучше вернуться в больничный зал – тихо говорит она.
– Я не могу пока идти. – сообщаю ей, – Вернусь, как только смогу подняться на ноги.
Я бережно передаю ей Марию, попросив донести ее до койки.
– Я сейчас вернусь. – обещаю девочке, – Ты иди пока с тетенькой, она даст тебе конфетку.
Я остаюсь сидеть на земле, подперев ствол дерева. Я не спешу. Проблема не в том, что я не в силах встать, а в том, что я хочу побыть здесь, на свежем воздухе, рядом с Максом, который, возможно, знает много ответов на мои вопросы.
