– Мэм, зачем вы столько времени тратите на свой мотоцикл? Мой сын Сэм может хорошо это сделать за вас за чисто символическую плату. Он любит мотоциклы и хорошо в них разбирается, а ещё, мэм, вы ему очень помогли, научив разным приемам борьбы. Раньше его часто избивали подростки, а сейчас они его не трогают и стали уважать.
Мэрилл села на мотоцикл и выехала из гаража. У входа её, как всегда, встретил пританцовывающий под мелодию какого-то блюза Том.
– Доброе утро Мэрилл, – сказал Том.
– Привет, – ответила ему на ходу Мэрилл.
«Хорошо, конечно, жить в Трамп-тауэре, – выезжая на улицу, подумала Мэрилл, – но там квартира стоит больше двух миллионов».
58-этажный Трамп-тауэр, расположенный на углу Пятой авеню и 56-й стрит, небоскреб из синего стекла, розового мрамора, бронзы и с водопадами в фойе, был символом нового Нью-Йорка и мечтой Мэрилл. В фойе раньше даже росли деревья, но миллиардер Дональд Трамп, которому принадлежал этот дом, почему-то приказал вырубить их.
Мэрилл выехала на улицу и вскоре подъехала к 400-метровым зданиям-свечкам Нью-Йоркского торгового центра.
Артефакты
Мэрилл зашла в подъезд одной из «свечек», показала пропуск, спустилась по лестнице на два этажа вниз и пошла дальше по коридору.
Здесь, под землёй, в специально оборудованном помещении находилась мрачная секретная лаборатория.
Центр этого большого прямоугольного помещения был заставлен всевозможными научными приборами и компьютерами.
Напротив входа стоял умывальник. Слева от него – кондиционер и холодильник. Справа висели большие старинные часы с боем. Под ними стоял квадратный стол с посудой и электрическим чайником.
На левой стене висели фотографии и вырезки из журналов, а на правой – крючки для верхней одежды. Сейчас крючки пустовали – на улице стояла теплая солнечная погода.
Вместе с Мэрилл непонятные артефакты исследовали ещё такие же, как и она, одиннадцать молодых ученых.
Когда она первый раз попала в эту лабораторию, то с удивлением увидела среди исследователей Билла и Джона.
Билл отрастил небольшие усики и стал ещё больше похож на Кларка Гейбла. Последний раз она с ним виделась пять лет назад на вечере, посвященном окончанию Принстонского университета.
С Биллом у Мэрилл в лаборатории сложились натянутые отношения. После ссоры в больнице они так и не помирились.
С Джоном Мэрилл рассталась два года назад, когда он неожиданно стал убежденным пацифистом и стал принимать активное участие в антивоенных демонстрациях. За это его неоднократно арестовывали, и когда Мэрилл надоело выручать его после арестов, то они расстались, но расстались мирно
За прошедшие годы Джон внешне ничуть не изменился и не изменил своим взглядам, но остепенился и перестал принимать участие в демонстрациях и политических движениях.
Любовные отношения с Джоном Мэрилл не стала возобновлять, теперь они стали просто хорошими друзьями. Мэрилл рассказывала Джону о своих занятиях спортом, а он ей – о последних находках в археологии и искусстве средних и древних веков.
«Хорошо бы, – подумала Мэрилл, – если бы у меня был возлюбленный с внешностью Билла и характером Джона, но это только мечта».
Джон рассказал Мэрилл об исследуемых артефактах удивительную историю. Упоминание о них в начале ХХ века раскопал в Палестине какой-то английский археолог. Из его записок следовало, что он нашел записи самого Иисуса Христа. В них Иисус рассказывал о своем путешествии в Индию вместе со своими учениками – апостолами.
