– Неудобно, – смутилась женщина, – вы все-таки…пожилой человек…
– Мне всего-то сорок, – ответил бородач и погладил себя по лицу. – А бороду я к зиме отращиваю, чтобы теплее было.
– Как мило!
– А как вас зовут? – спросил Андрей.
Женщина открыла улыбающийся рот, готовясь произнести свое имя, но замерла.
– Меня зовут…ой…ха-ха-ха! Я что-то растерялась, просто голова кругом! – засмеялась женщина, но видно было, что ей не смешно. – Черт возьми! Я что свое имя позабыла?
Андрей внимательно поглядел на гостью. Она нахмурила лоб, как человек, пытающийся припомнить нечто важное, закусила в досаде губу и даже стукнула кулачком по постели.
– Помогите мне, – попросила она и протянула Андрею руку. – Я хочу подняться!
Мужчина взял маленькую ручку в свою огромную ладонь и тихонько потянул к себе. Женщина поднялась, но тут же со стоном закрыла глаза.
– Ой, – пискнула она и крепко сжала пальцы Андрея.—Голова кружится.
Жилин осторожно уложил женщину снова на подушку, сунул руку в глубокую миску с водой, достал оттуда тряпку, отжал её и положил на лоб больной.
– У вас, наверное, сотрясение, – предположил он, глядя в побледневшее женское лицо. – И не мудрено: на затылке кожа рассечена. А такое возможно от удара чем-то тяжелым и довольно острым. Например, молотком.
– Меня ударили молотком? – простонала женщина, не открывая глаз.
– Не знаю, но удар был сильным, и рана довольно глубокая.
Женщина потянулась рукой к голове, но Андрей перехватил её, с силой уложил назад.
– Не трогайте, – предупредил он. – Рану я промыл, наложил три шва и перевязал. Сегодня сделаем перевязку.
Больная решилась открыть глаза. Было видно, что ей нехорошо, наверное, голова кружится или тошнит.
– Попейте, – предложил Андрей. Он приподнял её немного и поднес к губам кружку с травяным отваром. Та сделала несколько глотков и жалобно посмотрела на него.
– Голова кружится, и в ушах звон. И комната качается…Мне пло-о-о-охо!
– Сейчас, сейчас, – опустил Андрей женщину на подушку. – Полежите спокойно, не разговаривайте и не открывайте глаз.
Он зашарил по столу, нашел ампулу с нашатырем, отломил кончик и смочил ватку. Сначала женщина не среагировала на резкий запах, но потом сморщилась и отвела лицо в сторону.
– Вот и хорошо, – заговорил Жилин. – Вам сейчас надо отдохнуть, а я пока сделаю вам укол.
– Укол?
– У вас все эти дни была высокая температура, и я вам колол антибиотики, – отчитывался Андрей. – Сегодня пятый день пошел…
– Пятый?
– Да, пять дней назад вас нашли в лесу мои собаки.
– В лесу? А…
– Не открывайте глаза! – предупредил Андрей. – И не говорите ничего. Я вам сам все расскажу.
Но прежде чем начать говорить, Жилин зарядил очередную порцию антибиотика и вколол женщине в мягкое место. Она никак не отозвалась на это, хотя тонкие пальцы так крепко сжали край одеяла, что костяшки побелели.
– Ну, вот и хорошо, – похвалил то ли себя, то ли больную Андрей. – Сейчас измерим температуру, попьем целебного чайку, и вы будете отдыхать.
– Вы обещали рассказать…
– Да, конечно, но это терпит.
Жилин встал со своего места, прошел к стоящей посередине печке-голландке, где на чугунной плите грелись эмалированный чайник и маленькая кастрюлька с отваром. Он налил в кружку отвара из кастрюльки, добавил кипятку и вернулся к столу. Из пол-литровой банки на столе Андрей добавил в кружку столовую ложку меда, тщательно размешал питье и наклонился над больной.
