– Знать бы прикуп, – вздохнул Витя, – если бы знать, что будет у нас здесь нормальная жизнь, перспектива…
– Если ты об этом беспокоишься, – сказал я с грустной усмешкой, – то езжай спокойно и не морочь себе голову. Нормальная жизнь нам только снится…
– Если бы не отец… – мрачно сказал Витя.
Мы помолчали немного.
– А я помню… Мелко-мягкий! – сказал он внезапно.
– «Микрософт», да, – улыбнулся я.
– И спрашивать нельзя, откуда знаешь?!
– Спрашивать можно, – пожал я плечами, – только ж я не отвечу. Или совру чего.
– Тогда расскажи еще! – потребовал Витя. – Что еще мне нужно знать?
– Вообще, хватит с тебя и этого, – сказал я, – но если сильно хочешь, то пожалуйста. «Яблоко».
– Какое еще яблоко?! – изумился Витя.
– Еще одна компания, – объяснил я терпеливо. – «Apple» называется. Сейчас стоит копейки, а вырастет в сотни раз.
– Откуда знаешь?! – немедленно встрепенулся Витя.
– Нельзя спрашивать, – важно сказал я.
– Если ты меня разыгрываешь… – начал он возмущенно, но я перебил:
– Нет, не разыгрываю.
– Ты как-то по линии КГБ это узнал, да? – спросил Витя, понизив голос.
– По ней, – вздохнул я.
Он возмутился:
– Врешь!
– Ну и вру… – сказал я обреченно.
– Теперь верю… А скажи, Леха, вы теперь этого боксера подтянете, Серегу, ведь так?
– Думали, – сказал я, – подтянем, да. Сам видишь, что творится.
– Вообще, смотрите осторожнее. Я вот вас втянул во всю эту коммерцию… а теперь уезжаю. А вы остаетесь. И если что-то случится, то получается, что я во всем виноват.
– Не бери в голову, – усмехнулся я.
– Ладно… Я, как приедем и обустроимся. Отпишу- как и чего. Может и в самом деле какие-то дела придумаем, совместные.
– Буду ждать, – сказал я.
Мы попрощались. На следующий день Витя уехал вместе с родителями, а еще через несколько дней события снова закрутились…
Так, одним прекрасным вечером, я вернулся домой и обнаружил, что в папенькином кабинете происходит очередное партийное совещание. Присутствовало несколько человек, мне не знакомых. Я немного послушал, о чем они говорили. Выходило очень интересно.
Так, первого секретаря обкома все же снимали. И скорее всего, это было делом рук отставленного Владимира Александровича Герцина, бывшего начальника областной торговли.
– Он, точно говорю, – убеждал какой-то настойчивый голос, – были у него материалы, наверняка были! И решил, что если меня сняли, то гори все синим пламенем! И вбросил – может быть даже в Москву!
– Сам-то он известно где? – спросил папенька.
– Никто не знает, – отвечал второй голос. – Где-то на дно залег! Да и наплевать на него, Володя! Кому теперь какое дело, где этот негодяй прячется, если все и так в лучшем виде разрешилось?
Разрешилось все действительно в лучшем виде. Начальник моего папеньки товарищ Бубенцов шел в обком, на повышение, на место выбывшего Иван Иваныча. То есть, становился фактическим хозяином области. А папенька шел на его место – первым секретарем горкома партии. По крайней мере, именно такое предложение ему было сделано. А что, подумал я. Это очень интересные перспективы открываются. Такая полнота власти, пусть даже перед самым ее крахом – это серьезно. На этом можно хорошо сыграть. Что касается папеньки, то предложение это ему свалилось как снег на голову и слегка оглушило.
– Хочу подумать, товарищи, говорил он. – В такое время, такую ответственность… – сами понимаете.
Товарищи же, в свою очередь, убеждали его, что время всегда будет «такое», а лучше него город никто не знает.
