– Господин капитан! Господин капитан! Вас тут какая-то нестроевщина ищет.
Ничего больше разбудивший Алекса солдатик сказать не успел. Он только издал испуганное «Ой!», когда его ноги оторвались от земли. «Нестроевщина» левой рукой взял наглеца за шиворот, правой за ремень и уже развернулся, чтобы выкинуть его вон из каземата вместе с бесполезно болтавшейся на локте винтовкой. Пришлось вмешаться.
– Отставить! И поставь рядового на место. Он уже все осознал, и больше так говорить не будет.
– Ладно, пусть идет.
Фелонов вернул низкорослого солдата на землю и легким толчком в шею придал ему ускорение к выходу. Поняв, что дальше поспать не получится, капитан сел на патронном ящике, нашарил сапоги.
– Как ты меня нашел?
– Тоже мне задачка, – фыркнул денщик, – к ночи уже весь штаб и свита знали, что флигель-адъютант Магу из двадцать второго полка не вернулся. А полк в форте номер два окружили.
– И что, действительно, окружили? – улыбнулся Алекс.
– Не, ночью пройти можно, а днем так палили, что… Я тебе шинель принес.
– Шинель – это хорошо. А в общем, как дела обстоят? Как штурм?
– Да никак. Кроме этого форта удалось взять первую линию траншей, да кое-где вторую. Все остальное османийцы обратно отбили. Потери большие, снаряды кончаются.
– И откуда только ты все это знаешь?
– При свите служу, – усмехнулся отставной унтер-офицер.
– Кстати, – забеспокоился Алекс, – а что там с наследником?
– Да что ему сделается-то, – отмахнулся Фелонов. – Дыркой в руке отделался, да лоб расшиб, когда с коня падал. Завтра обратно в столицу повезут. Капитан Троеградский гоголем ходит, собственной рубахой раны будущего императора перевязал. Уже, небось, дырку под Егория за спасение наследника провертел и новые эполеты примерил. Я только одного понять не могу, почему этот спаситель Александриса на нашей лошади привез?
Ничего более глупого, чем прямо сейчас бросить роту и отправиться доказывать свою причастность к спасению наследника, и придумать было невозможно. Нет, флигель-адъютант капитан Магу был в своем праве. По уставу, никакой полковник Всехсвятский им распоряжаться не мог, но в собственных глазах Алекса Магу такой поступок выглядел форменным дезертирством. А потому капитан только одернул разошедшегося денщика.
– Ты языком-то полегче болтай! О будущем венценосце речь ведешь!
– Ладно, ладно, – пошел на попятную Фелонов, а затем постарался сменить тему: – А чего это так тихо у вас?
Алекс закончил натягивать сапоги.
– Перемирие, чтоб его. Сейчас вокруг форта тысячи три лежит. И наших, и османийцев. Вот с девяти до шести перемирие и объявили, но, думаю, за один день не управятся, до завтра продлят.
Алекс подозревал, что сегодняшнее перемирие с перспективой продления до завтра обусловлено отнюдь не благородством противников или боязнью эпидемий из-за тысяч разлагавшихся трупов. Погода не жаркая, покойники свежие, вполне могли бы полежать еще два-три дня, от них не убудет. Просто и у штурмующих, и у гарнизона Коварны банально истощились запасы снарядов. И людей.
После отражения вчерашнего штурма в пятой роте в строю остался сорок один штык. Патроны к трофейному «гартингу» закончились во время отражения второй атаки османийцев, поэтому третью пришлось отбивать без его участия. Третья атака была лучше всех подготовленной и самой опасной. Османийским пехотинцам удалось перейти через ров по мосту в тыльной части форта и подняться на вал. На валу они заняли часть стрелковых позиций восьмой роты и попытались закрепиться в них, чтобы накопить силы для развития штурма.
