Кристалл «Росчерка» по-прежнему оставался на связи, но произвести слияние с ним было пока нельзя. Стандартная мера безопасности, и ничего тут не поделаешь. Слияние с искусственным интеллектом, прикреплённым к космическому кораблю, возможно только тогда, когда ты находишься в кресле оператора или стоишь возле панели управления. Кристалл продолжает слушаться своего напарника на расстоянии связи и выполнять его приказы, даже если контакта нет, но прямое управление кораблём возможно только после слияния и при нахождении на территории этого самого корабля. То есть я могу приказать тому же «Алькору» лететь на Луону, но управлять им отсюда уже не могу. С «Росчерком» та же история. Хреново, что я не помню имени искина корабля, но он же не девочка. Думаю, не обидится.
Вблизи «Мираж» казался огромным. В длину он был почти как «Боинг–737», на котором я недавно летал по работе в Омск. Недавно, да… В другой ещё жизни…
Размах крыльев у разведчика оказался заметно меньше, чем у пассажирского самолета, но зато фюзеляж выглядел намного массивнее: в ширину метров десять и примерно столько же в высоту.
На борту корабля, в лучах Рато, поблёскивала эмблема, при взгляде на которую у меня стало тепло на душе. Оскаленная волчья морда в обрамлении четырёх звёзд. Уши прижаты, багровые глаза без зрачков. Над мордой зверя парит четырёхзубчатая императорская корона. Похожая эмблема у меня на левом плече. Короны и звёзд там нет, под «волком» выбита короткая вязь символов, в которой указаны номер подразделения и личность владельца. Вот только этот доспех не мой, а какого-то погибшего парня.
В тот момент, когда я подошёл к кораблю, кристалл спустил мне посадочный лифт. Из задней части фюзеляжа вниз выехала металлическая коробка с небольшой панелью на правой стенке и подняла меня в камеру обработки. Проверка и очистка длились две с половиной минуты. Затем прозвучало стандартное приветствие, дверь камеры отъехала в сторону, и меня впустили во входной отсек.
Просторное прямоугольное помещение с панелями на стенах и горящими датчиками было освещено приветливым мягко-оранжевым светом. Система тут же сообщила, что воздухом на корабле можно дышать, но напрягало одно. Отсутствовала шлюзовая дверь в соседнее помещение. Нет, сама-то дверь присутствовала, но валялась на полу, срезанная плазменным резаком.
Ощущения неоднозначные. У этого же, наверное, была какая-то цель? Ну не мог же я нажраться и срезать эту дверь по приколу? Сюда ведь, кроме меня, никто не мог попасть даже теоретически. Хотя Эрик на Станции предполагал, что тут был кто-то ещё. Но даже если и так. Этот кто-то не мог покинуть корабль? Дверь же проще было отключить. Или её заклинило? Да, возможно, но достаточно было сжечь только крепления, а тут срезана и часть полотна. Очевидно, тот, кто это делал, очень спешил.
– Ладонь на панель! Быстро! – скомандовала в голове Юки, и я, поставив переноску на пол, положил руку на приборную доску слева от входа.
Вопросов не задавал. Юки, похоже, что-то почувствовала, и ей необходимо было установить контакт с кораблем. Многого так не узнаешь, но общая информация станет доступна. Я ведь по-прежнему командир этого корабля, а панель тут стоит как раз для проверки работы систем.
Там, на Станции, для получения информации от капитана мне потребовалось коснуться его браслета своим. В доспехе этого не требуется. Броня проводит не только энергию, но и сигналы кристалла, а на панели есть отпечаток ладони.
