Семь часов с четвертью было временем, назначенным в школе для чтения утренних молитв на все месяцы, кроме мая, июня и июля, когда ввиду раннего купания и катания по реке молитвы читались на три четверти часа позже. При этом пропадал обычный получасовой промежуток между первым завтраком и первым уроком.
Такое распределение времени было неудобно для Парсона. Будь у него свободные полчаса перед уроком, он успел бы еще наскоро приготовить перевод, написать французские глаголы (разумеется, с чужой помощью), и даже – кто знает! – нашел бы время поквитаться с Пилбери за его утреннюю проделку. Теперь же у него не было на это времени. Сейчас зазвонят к урокам…
Парсон вошел в класс довольно спокойно, как человек, который знает, что участь его решена. Впрочем, оставалась еще одна надежда – на Тельсона, его соседа в классе. Парсон знал, что Тельсон выручит его, если только это будет в его власти.
– Тельсон, я не приготовил перевод, – прошептал Парсон, как только уселся возле своего друга.
Тельсон тихо присвистнул:
– Вот так так! Задаст же тебе Вартон!
– Кажется, ты списал этот перевод к прошлому уроку. Где он у тебя? Я мог бы им воспользоваться.
Тельсон сконфузился и сказал:
– Видишь ли, Риддель поймал меня за списыванием и отобрал у меня перевод.
– Какое дело Ридделю, кто у кого списывает? С какой стати он сует свой нос в эти дрязги? – в негодовании воскликнул Парсон.
Разумеется, Парсона огорчало не столько поведение Ридделя, сколько то, что рухнула его последняя надежда.
– Собственно говоря, Риддель не отбирал у меня перевод, он только уговорил меня отдать ему, – честно признался Тельсон, оправдывая своего повелителя.
– И ты имел глупость его послушаться?
– Он сказал, что нечестно списывать уроки у других.
– Ну, Тельсон, не думал я, что ты размазня! – проворчал Парсон.
– Да ведь я не знал, что перевод может тебе понадобиться, – возразил пристыженный Тельсон и вдруг, просияв, прибавил: – Ничего, я буду тебе подсказывать!
– Спасибо. Только вряд ли это мне поможет, – уныло отозвался Парсон.
Трудный день выдался для Парсона. Ему не везло с самого утра. Но хуже всего он чувствовал себя сейчас. Мальчик сидел ни жив ни мертв, ожидая, что учитель сейчас его вызовет… И вдруг счастье ему улыбнулось! Первый же ученик, которого мистер Вартон заставил переводить, запутался в синтаксическом разборе какой-то очень сложной фразы.
Надо сказать, что мистер Вартон как раз в это время писал книгу о латинском синтаксисе, и место, на котором запнулся ученик, оказалось превосходным грамматическим примером, на который преподаватель раньше не обратил внимания. В восторге от своего открытия он пустился в длиннейшие объяснения разных грамматических тонкостей, стал приводить примеры, уже подобранные им для своей книги, сравнивать их между собой и вообще разобрал чуть не весь синтаксис…
С каким восторгом слушал Парсон эту лекцию! Какой благодарностью к учителю было переполнено его сердце! Мальчик не понял из лекции ни слова, но для него дело было не в этом: наблюдая исподтишка, как часовая стрелка медленно передвигается к десяти, он молил Бога только об одном: чтобы кто-нибудь не прервал учителя.
– Однако пора заканчивать, – сказал мистер Вартон, взглянув на часы. – Сегодня мы увлеклись грамматикой и забыли о переводе. Впрочем, ничего: то, что я объяснил сегодня, пригодится вам впоследствии. Урок окончен.
