Но нет, она отвечает:
– Слушаю, Элинор.
– С тобой все в порядке? Тебя же все ищут. Ты почему на звонки не отвечала?
– Со мной все хорошо, – шепчет она.
– Ты сейчас с кем? Что это за машина?
– Извини, не могу сейчас говорить.
Связь обрывается. Проявлять излишнюю настойчивость, когда с тобой не хотят говорить, не в моих привычках. Да и не так уж я близка с Шарлоттой, просто посещаю фитнес-центр.
Я звоню Марте. Та отвечает сразу же, будто уже держала телефон у самого уха.
– Марта, я только что видела пропавшую Шарлотту. Она катается по Стокгольму на заднем сиденье лимузина.
– Что она делает? – переспрашивает Марта Лофгрен. – Вот черт. Это же не новость. Я-то надеялась, что ее как минимум похитил маньяк. А с твоей информацией в эфир не выйдешь.
– Она как-то странно говорила со мной по телефону.
– Строить догадки не стоит. Нас потом могут обвинить во вмешательстве в личную жизнь. Будешь в поезде, перезвони, я сейчас на интервью.
Как у Марты все просто. Если бы я сообщила ей, что нашла Шарлотту Берглунд повешенной в придорожном лесу или расчлененной в контейнере с мусором, она искренне обрадовалась бы за нашу радиостанцию – будет о чем поговорить в вечернем эфире.
– Вот у меня есть настоящая новость, – радостно сообщает Марта. – Наш замок с привидениями, который двадцать лет никому не был нужен, наконец-то нашел покупателя.
– Кто он? – вырывается у меня, и я даже забываю о Шарлотте.
– Никто пока не знает. На аукционе присутствовал и внес залог представитель покупателя. Сам он пока решил не афишировать свое имя.
– Но ты же что-то сумеешь накопать?
– Надеюсь.
Как хорошо ехать одной в купе
Проводник – нейтральный человек
С фантазиями ничего не поделаешь – они сильнее нас
Если мужчина разрывает презерватив зубами – это настоящая страсть
Наконец я оказалась на вокзале. Длинный желтый состав уже подали. Он словно специально дожидается именно меня.
– Добрый вечер.
– Добрый вечер.
Мы с проводником обмениваемся любезностями. Широкий ворот майки мне пришлось перебросить на левое плечо, чтобы скрыть укус макаки. Вот я уже и в купе. Место у меня нижнее. Две верхние полки еще не разложены, что наводит на приятную мысль – ехать мне придется в одиночестве, а значит, есть шанс уснуть пораньше.
Я сажусь у окна, гляжу на перрон. Люди провожают знакомых, родных. Вот целующаяся парочка влюбленных. А я здесь одна. Меня некому проводить. Хорошо, что в Кальмаре меня встретит Марта, и мне не придется ждать автобуса на Хёгкуль.
Я внезапно встречаюсь взглядом с холеным мужчиной лет сорока. Он стоит на перроне, держит в пальцах незажженную сигарету, затем поднимает руку и медленно проводит ладонью по небритой щеке. Щетина густая, ровная как газон перед королевским дворцом, модная. Чувствуется, что умелый парикмахер старательно поработал над ней. Почему-то мне кажется, что жест адресован мне. Я чувствую себя неловко, достаю мобильник, набираю номер.
– Марта, все в порядке, я уже в поезде, не опоздала, – сообщаю я. – Все остается в силе?
– Да. Встречу тебя на машине. Насчет покупателя замка никакой информации. Подозреваю, что в курсе пока только одна Фрида Холемберг, а с ней разговаривать себе дороже. Голос у тебя какой-то странный. – Подруга наконец-то замечает, что я сейчас не в лучшей форме. – Кроме таинственной встречи с Шарлоттой ничего больше не случилось?
– Не выспалась, – говорю я.
– И все?
