Капкан на безногого - страница 16

Димас присел возле снайперши и от души, наотмашь хлестанул ее по обеим щекам. Голова в черной шапочке мотнулась влево – вправо, глаза широко раскрылись («Ишь ты, зеленоглазка, мать ее», – машинально отметил главный опер), в них плеснулся нешуточный ужас, и девица инстинктивно оторвала спину от крыши, полностью приняв сидячее положение. Димасовы орлы тут же навалились с двух сторон, сковали зеленоглазке руки спереди, грубо подтащили к барбету и припечатали в сидячем положении к металлической стенке с руками, поднятыми над головой. Подполковник подошел к своему несостоявшемуся палачу, бесцеремонно и грубо даванул ей коленом в грудь и, не обращая внимания на испуганный девичий вскрик, начал разговор:

– По-русски понимаешь? По глазам вижу, что понимаешь. Мне, сучка, разговоры с тобой разговаривать особо некогда, поэтому предложение тебе будет такое: я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь на них отвечать. Честно отвечать, и со всем старанием. Ответы «Не знаю», «Не понимаю», «Не помню», «Не могу» и прочие «не…» считаются неправильными, и за них тебе будет больно (коленка снова надавила на девичью грудную клетку чуток пониже горла). Не захочешь говорить – твое право, какой разговор! Но, видишь ли, какое дело; у нас снайперов обычно ОМОН задерживает. Я его уже вызвал, так что с минуты на минуту будет. И начнет тебя задерживать. Потом в машине… Убить тебя не убьют, конечно, но все остальное я тебе гарантирую. Эти ребята по несколько раз успели слетать в командировку на войну, а там со снайперами, да еще и с бабами, сама знаешь, что творят. Ой, вот только не надо на меня глазенками зыркать этак яростно, душевно тебя прошу. Ты для меня сейчас ни разу не слабый пол, а натуральный враг, который меня десять минут назад чуть не убил. Ведь секунды же не хватило, а? Какой уж тут нахрен, гуманизм, коли игры пошли насквозь серьезные? Молчишь? Вот то то и оно! Но самое интересное даже не это. Самое интересное будет потом, когда мы тебя промаринуем недельку – и отпустим в этот дивный свободный мир. А наниматели твои, сдается мне, христианским всепрощением отнюдь не страдают. Так что, деточка, вот прямо сейчас – то самое время, чтобы разоружиться тебе перед партией, как говаривал уважаемый Лаврентий Палыч Берия, а он, я тебе скажу, в этих делах толк лучше всех понимал.

Деточка судорожно сглотнула:

– Какие гарантии?

– А это от тебя зависит, родная. Расскажи все, что знаешь, утоли, так сказать, мой информационный голод, а я тебе помогу. Варианты имеются. Ну, так что, поехали? Или ОМОН ждем?

– Поехали…

– Вот и умничка. Погоди-ка секунду.

Димас вызвал майора Женю, приказал ему сворачивать свою хитрую машинерию, подсел к киллерше и кивнул капитану Ване. Тот примостился в метре от них, достал смартфон и включил запись. На «разоружение перед партией» ушло меньше десяти минут. Кое-что прояснилось, конечно, но не все. Ясен пень, она не знала, кто и зачем заказал главного опера. Она имела дело с посредником и напарником. Посредника знает давно – работала на него пару-тройку раз. С напарником работает впервые. Сегодня она действовала без напарника, у него была какая-то другая задача. И вообще, она знает про него мало. Знает только, что он из Вильнюса (сам сказал), что был на Кавказе, в Сирии и на Украине (тоже сам сказал), и что зовут его Виктор. В городе они обитают в разных местах, встречаются – когда он позвонит, или приедет к ней. Пару раз за это время оставался ночевать у нее. Со всеми вытекающими… И да, это они с Виктором последние два дня следили за Димасом.