Читать онлайн Виктория Кожухова - Каприз. Ты убил мою любовь

Если бы кто-нибудь сказал Марисе, что она застанет лучшую подругу и мужа в спальне, она бы рассмеялась тому человеку в лицо. Однако сейчас ей было не до смеха. Она осоловевшими глазами смотрела на то, как человек, который только недавно был ей самым близким и родным, неспешно одевается и холодно смотрит на нее.

Не извиняется. Не паникует. Не пытается ей что-то объяснить.

Как, впрочем, и Ольга. Та, которую считала почти сестрой. Которая сидела с сыном Ромкой, когда Мариса работала. У которой, кстати, тоже был муж. И которая вползла в их семью словно змея.

Сейчас она даже не смотрела на Марису, также спокойно одевалась.

- Ничего не хотите мне объяснить? – наконец прервала молчание Мариса. Зная, что не должна унижать себя скандалами, истериками и разборками с мужем. Что должна сейчас же собрать вещи и, забрав сына, уехать. Но почему-то стоя на месте словно громом пораженная. Не в силах ничего решать в это мгновение.

Чувствуя, как боль растекается по венам, как становится тяжело дышать.

- А зачем? – холодно улыбнулся Тимур, аккуратно застегивая рубашку. - Ты же не дура, сама все видела. Не хочется унижать тебя очередной ложью.

- Очередной, - эхом откликнулась она.

- Да, это не в первый раз, - Тимур поморщился, глядя на Марису с откровенной неприязнью. – Ну что ты так смотришь на меня? Иди в свою комнату. Потом поговорим.

- Интересно, - глухо проговорила Мариса, даже не подумав его послушаться. – Не хочешь унижать меня ложью… А то, что я увидела – это как назвать?

- Я же сказал тебе идти в комнату! – глаза Тимура налились кровью. В этом был весь он: легко впадал в ярость, быстро остывал и легкомысленно относился к тому, что Мариса с болью воспринимала его приказы. Именно так. Тимур никогда ничего не просил, никакого «пожалуйста» от него вовек нельзя было услышать. И он считал это нормой. А теперь в таком же тоне приказывал ей убраться прочь из своей собственной спальни.

«Быть может, наш брак на самом деле был не таким счастливым», - отстраненно подумала Мариса и, вскинув на него наполненный яростью взгляд, произнесла:

- Ну знаешь ли… Я это просто так не оставлю! Пусть твоя девка выметается отсюда!

Ее голос дрожал. Раньше она бы никогда не позволила себе говорить с ним в таком тоне.

Тимур сделал к ней шаг, и она подавила в себе желание отшатнуться. Почти ласково он взял ее за горло и прошептал, глядя в глаза:

- Ну и что ты сделаешь? Развестись хочешь? А кишка не тонка? Я у тебя все отберу. На помойке останешься, где тебе самое место!

- Какой же ты негодяй… - выдохнула Мариса. - Поверить не могу, что когда-то вышла за тебя замуж!

- Глаза надо было раскрывать шире! А теперь поздно! Выбирай: либо живем втроем с Ольгой, либо идешь вон! Без сына! Одна!

- Ты не можешь так со мной поступить…

- Ты как была дурой, так ею и осталась. Здесь все, до последней занавески, купил я. И теперь деваться тебе некуда!

Сказав это, он отшвырнул Марису от себя. А она, давясь болью и страхом, на негнущихся ногах выбежала из комнаты.

***

Какое-то время Мариса блуждала по особняку. Он был таким огромным, что даже она, законная супруга Тимура Вайцмана, за пять лет совместной жизни с ним изучила не все комнаты.

Зайдя в детскую, Мариса застыла посреди нее. Надеялась, пока бродила, успокоиться, но тщетно. Руки тряслись, нет, казалось, что она вся дрожала - изнутри и снаружи. Была ли боль? Было отупение и неверие.

«Нет, не может быть. Как он мог... Как мог?»

Из оцепенения её вывел тонкий детский голосок:

- Мама, ты пришла!

Ромка метнулся к ней, обнял, уткнувшись носом в живот. Мариса обняла сына в ответ, погладила по вихрастой макушке, ощущая, как оцепенение спадает, а слабость, возникшая в ногах, едва позволяет держаться.

Но не сейчас, ни при сыне. Она не позволит себе расклеиться. Потом, когда он уснёт, - уткнется лицом в подушку, выплачет горечь утраты. А как иначе? Теперь Тимур был для неё утратой. И с этим теперь ничего нельзя было поделать.

«Нужно выбраться отсюда. Но как? Лишь... Лишь сделать вид, что всё нормально», - от этого её затошнило. – «Сделать так, как он сказал... Хотя бы на первое время, совсем ненадолго... Нет, я не выдержу, умру либо убью его и эту... Господи, как же так? Как так получилось? Я не верю, не верю, что это происходит на самом деле!»

- Где ты была, мамочка? - спросил Ромка.

Мариса тяжело выдохнула и, с усилием отрываясь от горьких мыслей, нацепила на лицо улыбку:

- На работе, сынок...

Работой это было назвать сложно. По сравнению с доходами Тимура то, что зарабатывала она было каплей в море. Он давно хотел, чтобы она бросила своё увлечение книгами, кроме того, кажется, считал, что работа библиотекарем ей не по статусу. Но Мариса цеплялась за остатки своей гордости и за копейки, которые платили. А ещё ей не хотелось совсем уж повиснуть на его шее балластом. Хотя, в конце концов, так в итоге и произошло.

«Что он там говорил? Кишка тонка? Это мы ещё посмотрим!»

- Почитаешь мне сказку? - Ромка поднял отдаёт и впился в Марису блестящими карими глазами. Она сдержала вздох: совсем не похож на Тимура. Да и от неё тоже ему перепало не слишком много.

«Тот человек... Нет, не думать о нём. То, что Тимур принял Ромку, мне нравилось и подкупало, но теперь он грозится отнять его... Какой же подонок!»

- Конечно, почитаю, - ответила она, вырываясь из плена тяжёлых мыслей. Вновь улыбнулась через силу. Погладила сына по вихрастой макушке и сказала:

- Ложись, накрывайся одеялкой. Какую сказку ты хочешь услышать?

***

«Если бы время можно было повернуть вспять, что бы я сделала? Отвергла бы Тимура?»

Мариса вновь и вновь задавала себе этот вопрос, поглаживая Ромку по спине. Тот уже давно спал, убаюканный сказкой, которую она рассказала ему своим тихим и спокойным голосом.

«Маленький принц» была его любимой книгой. Слишком детская с первого взгляда, но слишком взрослая, если вчитаться, для такого маленького мальчика.

- «Любовь – это когда ничего не стыдно, ничего не страшно, понимаете? Когда тебя не подведут, не предадут. Когда верят», - тихо закончила Мариса и погладила Ромку по голове.

Вопрос, заданный самой себе, не остался без ответа.

Она покачала головой, принимая, что слишком слаба была тогда, чтобы сопротивляться напору Тимура. Слишком разбита и раздавлена из-за расставания с тем, другим, который казался её жизнью. Без которого сложно было даже дышать.

Но невозможно удерживать в руках ветер, как ни старайся. Вот и Мариса отпустила Демьяна. Даже будучи беременной от него, не сказала о ребёнке. Знала, что семья Сергеевых, создавшая целую империю с нуля, не примет малыша.

А Тимур тогда оказался рядом. Как и всегда, впрочем. Она вспомнила, как горели его серые глаза, когда он смотрел на неё. Помнила, что он ничего не просил взамен и казался самым благородным человеком на свете.

- Как же всё так получилось? – пробормотала она едва слышно. Ромка заворочался, а Мариса успокаивающе погладила его по спине. Затем, дождавшись, когда дыхание сына станет ровным и глубоким, встала с постели и прошла к двери.

Оглянулась.

Её будущее, её прошлое – в виде Ромки, - спало глубоким сном и не знало, как ей стало сложно жить в последнее время.

***

- Он уснул? – услышала она, выйдя из комнаты. Встрепенулась, напряглась, окинула Тимура холодным взглядом, но тем не менее ответила ровным, спокойным голосом:

- Уснул.

- Прекрасно, - Тимур скрестил руки на груди, вызывающе улыбнулся. – Пройдём в кабинет, нам есть что обсудить.

Она не хотела его видеть, не хотела с ним разговаривать. Даже дышать одним воздухом с Тимуром было противно. Но…

«Он сказал, что отнимет Ромку», - мелькнула в голове тревожная мысль. – «Обычно Тимур слов на ветер не бросает».

Поэтому Мариса, гордо выпрямив спину и глядя лишь перед собой, пошла вперёд по коридору. Он услышала его тихий смешок, и словно стальная острая игла вонзилась ей куда-то в грудь. Мариса еле слышно выдохнула, распрямила плечи.

Тимур был сложным человеком. И, честно говоря, она не желала с ним воевать. Но он не оставлял ей другого выбора.

Скрипнула дверь его кабинета, она сделала шаг вперед, и ноги утонули в элегантном черном ковре. Окинула взглядом комнату, которую видела, кажется, уже тысячу раз. Показная, почти подавляющая роскошь была призвана в очередной раз напомнить человеку, пришедшему сюда, его место.

Раньше Мариса бы восхитилась обстановкой, но теперь слишком хорошо знала Тимура. Нет, конечно, эти прошедшие пять лет супружеской жизни не были такими уж плохими, просто она поняла, что за вечной добродушной улыбкой скрывался жесткий характер человека, который желал держать всё под своим контролем. Тимур был успешным адвокатом, нередко ему приходилось защищать откровенных негодяев. И для того, чтобы делать это хорошо, ему пригодились качества, которыми его наделила природа: изворотливость, хитрость и железная воля, которая не позволяла ему сломаться перед неудачей.

И Мариса уважала его. Ровно до этого момента.

Она зашла в комнату, подошла к креслу и аккуратно села в него. Быстрым взглядом вновь окинула тяжелые золотистые шторы, закрывавшие окна, тяжелый дубовый стол, на котором красовались элегантные статуэтки. В глаза бросилась бронзовая Ева, у которой на плече примостился змей. Девушка подносила ко рту яблоко.

Мариса усмехнулась про себя. Тимур всегда любил шикарные вещи, которые подчеркивали его высокий статус. Она прошлась взглядом дальше: по многочисленным дипломам, которые висели на стенах, по камину, который ровно горел электрическим светом. Кинула взгляд на кожаный диван, стоявший неподалеку. Невольно подумалось: а не занимались ли они и тут сексом?..

- Можешь не переживать, - усмехнулся Тимур, садясь напротив нее в кресло. – Здесь у нас ничего не было.

Поразительно, и как ему раз за разом удавалось угадывать то, о чём она думала?

- А я и не переживаю больше. Ты всё убил во мне, - холодно обронила Мариса.

- Ах да, - криво усмехнулся Тимур. – Я и забыл, ты же вечная ледышка. Никогда ничего не чувствуешь.

«Возможно, я правда заблуждалась, думая, что живу в счастливом браке», - отстранённо подумала она, а затем промолвила:

- Ближе к делу.

- Развод я тебе не дам, можешь даже не надеяться.

- Что ж, - Мариса сжала руки на подлокотниках кресла, стараясь успокоиться; от его ровного тона в ней вспыхнул такой сильный гнев, что она едва удерживалась от того, чтобы не броситься на Тимура. – Ты мог хотя бы снять своей любовнице квартиру.

- А что тебя не устраивает? – он склонил голову набок, блестя глазами и издевательски улыбаясь ей. – Почти полгода я даже не чувствовал, что сплю с женщиной, со своей женой. Ты же меня к себе даже близко не подпускала! А теперь ты посмотри на нас с Ольгой, может научишься у нее, как любовью заниматься.

Она опустила взгляд. В этом он был прав. Тело, давно остывшее и охладевшее, кажется, к любым удовольствиям на свете, не отзывалось на прикосновения и жаркие, зовущие взгляды. Оно было мертво с того момента, как…

«Нет. Не думать об этом. Не думать!»

- Что бы ты не говорил, - Мариса перевела дух, чувствуя, что еще немного – и в легких закончится воздух, - я бы хотела снять квартиру.

- Я тебе всё сказал, - Тимур улыбнулся краешком рта, но его взгляд остался холодным. – Для тебя ничего не изменится. Только Ольга будет жить с нами, да и всё.