- Так вам будет удобно? - поинтересовался совершенно с невинным выражением лица.
- Для чего? - испуганно спросила она.
- Меня целовать.
Гамма чувств, сменяющаяся одна на другую, стала лучшим ответом.
Интерес. Желание. Любопытство. Боязнь. Смущение. И довершало все упрямство, читающееся в глазах.
Прежде чем ответить, птичка сглотнула.
Она оперлась руками о кровать, то и дело сжимая пальчиками покрывало, выдавая свою нервозность.
- А я должна? Сама? - глаза девушки расширились. Став размером с чайные блюдца.
- Ну, если вы считаете, что это невыполнимо…, - я специально сделал паузу.
Мне нравилась эта игра в кошки-мышки. Обычно мне отводилась роль цербера или злого волка, здесь появилась возможность испытать что-то новое, ранее не изведанное.
- Нет. Нет. Я смогу, - упрямо заявила она. - Только соберусь с мыслями.
Птичка смерила меня взглядом, который задержался на губах.
Внутренний демон взревел от желания действовать.
Однако я даже не пошевельнулся, боясь спугнуть. Я дышал через раз.
И вдруг она совершила невообразимое. Поджала под себя ноги и встала на четвереньки. А затем по-кошачьи медленно двинулась в мою сторону.
В каждой женщине, даже юной и неиспорченной, скрыта соблазнительница. А когда соединяется непосредственность и неопытность, эта гремучая смесь приобретает разрушительные свойства.
От возбуждения по стойке смирно встали все волоски на теле, не говоря уже обо всем другом.
Оказавшись рядом со мной, куколка села на колени.
- Вы не будете смеяться? - она суетливо убрала за ухо выбившийся локон.
- Не буду, - ответил, даже не зная о чем пойдет речь.
Я пожирал глазами птичку, нахохлившись сидевшую рядом. Изо всех сил сдерживался, чтобы не спугнуть.
- У меня немного опыта в таких делах, - принялась оправдываться.
Кивнул в ответ, боясь голосом выдать возбуждение, распирающее изнутри.
- Закройте глаза, - попросила.
- Для чего?
- Мне не так будет страшно.
Пожалуй, и мне. Я чувствовал, что еще немного и сорвусь и не только эмоционально.
Держать себя в руках удавалось все сложнее и сложнее. Но эта мука приятно будоражила все нервные окончания, заставляя переживать до этого не испытанные ощущения.
Закрыл глаза.
Все чувства обострились до максимума. Звуки приобрели краски. Я отпустил ощущения, позволяя себе расслабиться, насколько это было возможно.
Я думал, что период ожидания затянется. Птичка вряд ли решится решительно действовать. Максимум на что ее хватит, так это на поцелуй в щеку.
Лоб она не выберет в качестве точки прикосновения. Это однозначно. В него целуют детей и покойников. В губы постесняется. А вот щека достаточно нейтральна и в то же время соответствует условиям спора.
Как же я ошибся. Во всем.
Лишь за мгновение по движению воздуха понял, что птичка начала действовать. Я не успел обрадоваться, как тут же ощутил прикосновение мягких девичьих губ к своим.
Это было равноценно точечному удару молнии. Меня пронзила острая стрела удовольствия. Насквозь. Начиная с губ до копчика.
Птичка не просто прикоснулась к губам, будто клюнула. Она провела по ним своими, вызывая неконтролируемую дрожь во всем теле. Не будь уверен в ее неиспорченности, подумал, что куколка меня соблазняет.
Тонко.
Чувственно.
На грани.
От неожиданности открыл глаза.
Птичка подалась ко мне всем телом. С трудом балансировала, чтобы не упасть. При этом опиралась руками на колени в качестве опоры. Малейшее мое движение назад и она кулем свалится на кровать. Настолько неустойчивой казалась поза.
