Своего рода тайна. Некий союз.
Когда они потом занимались любовью, казалось, что они уже отпили из колодца любви.
Непостижимо, в каком-то смысле это просто непостижимо.
Как жизнь может безо всякого предупреждения бросать человека в совершенно новые колеи, переворачивая все привычное, весь рассудок и жизненный опыт с ног на голову? Как такое возможно?
К тому же всего за несколько недель. Сперва этот кошмарный вечер четверга, потом Вера Миллер и любовь. Он не понимал. Разве такое поддается пониманию?
Остаток воскресного вечера он в основном пролежал на диване, с одной зажженной свечей, чувствуя, что его бросает в крайности. От шаткости, мимолетности и нетвердости восприятия реальности, с одной стороны, до очень спокойных и рациональных размышлений – с другой. Разум и чувство, но без связей, без синапсов[2].
Постепенно он решил, что дело все-таки не в каких-то бросках. Существует одна продолжающаяся реальность; его ощущения по отношению к ней и попытки ее контролировать остаются теми же, меняется лишь угол зрения. Перспектива.
«Две стороны медали, – подумал он. – Как рубильник. Заурядное и непостижимое. Жизнь и смерть? Тонкая мембрана между ними».
Чудно́.
После одиннадцатичасовых новостей по радио он снова достал письмо. Прочел его еще раз, а потом уселся за письменный стол. Он сидел в темноте, предоставив мыслям полную свободу, и уже скоро, очень скоро, там, где он раньше видел только два варианта действий, стал просматриваться еще один.
Третий путь, который ему понравился. Он еще долго просидел, пытаясь взвесить все «за» и «против».
Однако выбирать было рано. Слишком рано. Пока он не получил дальнейшие указания от «друга», оставалось только ждать.
Ждать почты понедельника.
5
Он приехал на двадцать минут раньше. Сидя в машине на пустынной парковке, еще раз прочел инструкции. Необходимости в этом не было – он перечитывал их весь день, – просто требовалось скоротать время.
Деньги: купюры по 100 и 50 гульденов, завернутые в два пластиковых пакета; верхний – из универмага «Боодвик».
Место: ресторан «Траттория Комедиа» возле поля для гольфа в пригороде Диккен.
Время: вторник, ровно в 18.00.
Действия: занять место в баре заказать пиво, выпить пару глотков и примерно через пять минут пойти в туалет. Взять с собой пакет с деньгами, оставить его хорошо прикрытым бумажными полотенцами в корзине для мусора. Если в туалете будет кто-то еще, подождать, пока все уйдут. Прямо из туалета выйти на парковку и уезжать. Всё.
Тот же вид бумаги, что в прошлый раз. Тот же почерк, вероятно, та же ручка.
Та же подпись: друг.
Никаких угроз. Никаких комментариев по поводу его слабости.
Только необходимые инструкции. Проще некуда.
Без двух минут шесть он поднял боковое стекло и вылез из машины. Припарковался он максимально далеко от ресторана, почти у выезда с парковки. Быстро, но без спешки, прошел пятьдесят метров по хорошо продуваемой гравийной площадке до здания ресторана. Оно было низким и построено углом; фасад украшен померанским камнем. Окна в стиле Гауди обиты черным стальным ободком. Он открыл отделанную под палисандровое дерево дверь и вошел.
Констатировал, что народу немного, но атмосфера все-таки довольно приятная. Прежде он тут никогда не бывал и сейчас предположил, что это заведение предназначено преимущественно для игроков в гольф, а такую отвратительную осеннюю погоду едва ли можно считать высоким сезоном. Бар находился сразу налево, за стойкой сидела, покуривая, одинокая женщина лет сорока, в компании вечерней газеты и какого-то зеленого напитка. Когда он вошел, женщина оторвалась от газеты, но явно решила, что та интереснее.
