Карантин любви, или Только не в Россию - страница 18

– Умение – это понятие относительное, смотря с кем сравнивать. Если, предположим, с Мессии или Роналду, то скорее нет, а если с кем-то другим, то это покажет только практика.

Владимир был уверен и убедителен в своих доводах. Теперь ему осталось лишь взять мальчика «на слабо»:

– Так пойдем и выясним, сможем мы их обыграть или нет. Если, конечно, не струсишь.

– Не струшу.

Раймонд вскочил и побежал обуваться. Владимир последовал за ним к своему рюкзаку, его бутсы всегда были с ним. Удивленная, но довольная Ника вышла за ними в коридор.

– Мы ненадолго, – ровным голосом сказал ей Владимир, когда закончил шнуровать видавшую виды спортивную обувь. – Сыграем с местными в футбольчик и вернемся. Не забудьте нам оставить тортик. Как там он называется? – спросил он с явным чувством гордости и предвкушением предстоящей игры.

– «Пища богов».

Ника посмотрела на возбужденного сына – от плаксивого мальчика не осталось и следа. «Обычно у меня так быстро не получается привести сына в чувство», – подумала удивленно она и увидела в зеркале свое довольное лицо.

В узкий коридор вошла Наталья Михайловна – она переживала за внука, но воспитание детей не было ее сильной стороной:

– Вы куда собрались? Ника, скажи Раймонду, что мы не спортивные, мы музыканты и педагоги. Нечего время попросту тратить. Смотри, не станешь музыкантом, одна дорога – в «тренерье», – закричала вслед внуку бабушка, когда тот с Владимиром выскочил на лестничную клетку.

– Мам, да они просто во двор погулять, – сказала Ника, закрывая дверь.

Удивительно, она знала этого мужчину всего пару часов, но совершенно не боялась отпустить с ним сына. Возможно то, как Владимир говорил со своей матерью, вселило в ее сердце уверенность, что он порядочный человек. «Порядочный», – она вспомнила это слово из лексикона своего отца и отметила, что за последние десять лет ни от кого его больше не слышала.

– И хватит навешивать ярлыки, мы не спортивные и все такое… – ответила она матери, явно не намереваясь оставаться безответной овечкой. – Мои дети очень спортивные, кстати, и я тоже. Например, начала кататься на лыжах, хотя в школе их ненавидела.

Ника все же решила обозначить свои границы в общении с матерью. Обычно это перерастало в словесную перепалку между ними, поэтому Юрий Павлович и Инга решили удалиться. Они перешли в другую комнату и, встав возле окна, увидели, как Владимир и Раймонд подошли к футбольному полю. Там несколько мальчишек от пятнадцати до десяти лет со знанием дела жонглировали мячами. Среди них выделялись двое блондинов, похожих друг на друга. Один был одет по-спортивному, на другом были джинсы и белая рубашка с длинными рукавами, однако это не мешало ему повторять трюки а-ля Роналдиньо.

– Н-да, придется попотеть, – пробормотал Владимир себе под нос. Раймонд, увидев их навыки, тоже притих. – Так, не дрейфь, победа будет за нами. – Неожиданно для него самого подсознание выдало слова Сталина. Он по-свойски хлопнул мальчишку по плечу. – Пацаны, может, хватит пижней заниматься? Футбол – не цирк. Давайте разделимся на две команды, и в игре покажете, на что способны, – Владимир начал разговор с места в карьер.

– Мы-то знаем, на что способны, а вот против вас двоих нам играть неинтересно. Блондин в спортивной одежде был явный лидер у ребят.

– Может, вы нам кого-нибудь выделите, чтобы интересней было, так и сыграем, – Владимир не собирался сдаваться.