Карим криво ухмыльнулся на эту пылкую фразу и даже закатил вверх глаза, сочтя предупреждения друга полным абсурдом. Воспитывать сестру в двадцать один год, а не опоздал ли?
– Тогда и меня воспитывай, чего уж там. Мы оба виноваты в том, что Люба не ночевала дома, – произнес Карим на одном дыхании, а у самого сердце запрыгало по всей грудной клетке, когда друг подозрительно прищурил глаза.
– В смысле? Что ты пытаешься мне сейчас сказать?
Что он пытается сказать, а разве не ясно? Да одни только, припухшие от поцелуев, губы молодых людей говорят сами за себя. Тут разве дурак не обратит внимания или слепой, а поскольку Арсений был не тем и не другим, Карим отказывался понимать непрошибаемость близкого друга.
– Если тебе хочется найти крайнего, то считай, что уже его нашел. Люба ночевала в моём доме, потому что я туда её привёз. Я виноват, а не твоя сестра, – честно признался Карим, надеясь, что Арсений не потребует подробностей. – Ну, воспитывай или передумал?
Арсений завис, пытаясь осмыслить информацию. Виноват Карим? В чём? То, что Люба вчера изрядно напилась – ему успели доложить общие знакомые, которые собственными глазами видели, как девушка хлестала шампанское в чрезмерном количестве. Поэтому, испугавшись его гнева, сестра попросилась переночевать у Карима, разве не так всё было?! Арсений смотрел на друга с подозрением и до последнего сомневался в своих догадках. Быть такого не может!
– Что у тебя с моей сестрой? – неожиданно выдал Арсений, повысив голос.
– Требуешь подробностей в устной форме или предоставить письменный доклад?
Но подробности не понадобились. После колкой фразы и красноречивой ухмылки на лице Карима, Арсений просто с цепи сорвался, набросившись на друга с кулаками. Первый удар Карим смиренно стерпел. Как говорят? Ударили по одной щеке, подставь – вторую? Он и подставил, чтобы потешить эгоизм друга, но больше терпеть не стал. Так и подрались посреди улицы на радость всем соседям. И стоит отметить, впервые за последние двадцать лет. Когда-то эти двое учились в одном классе и даже сидели за одной партой. Получается, дружили с самого детства, пока не окончили школу, а там... Разлетелись, кто куда.
Карим превосходил друга по всем параметрам. Всему виной был бокс, которым он начал заниматься едва не с детского сада и продолжал это делать по сей день. Арс, естественно, помнил об этом, но лютая злость стелилась перед его глазами такой колючей проволокой, что это предавало ему сил подниматься с колен каждый раз, когда он пропускал мощный удар.
– Хватит. Я не хочу тебя калечить. Успокойся, – шумно выдохнул Карим, разжимая сбитые пальцы на вороте рубашки Арса.
– Да пошёл ты, – Зарецкий ругнулся отборным матом и сплюнул на землю свежую кровь. – Да она же моя сестра. Хочешь сломать жизнь молоденькой девочке? Тебе, что мало других баб?
Баб? На кой они сдались Кариму?! Да даром не нужны, даже если приплатят. Ему нужна только Люба. И совсем не потому что она сестра его близкого друга. Нет. Любовь к Зарецкой – инфекция, она против воли забралась ему под кожу и пустила свои ростки в самом сердце. Причем настолько глубоко, что лечение в виде других женщин не помогло, к слову, совсем.
– Я люблю твою сестру, – произнёс Карим, потупив взор в пол.
– Любишь? – переспросил Зарецкий и Карим одобрительно кивнул головой, поднимая лицо вверх. – Ты в своём уме? Она же. Да она... Да у вас пятнадцать лет разницы! – воскликнул Арс, сотрясаясь от огромной порции злости.
