Я открыл двери первых четырёх туалетов, мимо которых мы проходили. Серебряный унитаз, рулон туалетной бумаги. Ни раковины, ни зеркала. Только унитаз и достаточное пространство, чтобы присесть. Неважно, насколько широкие или тонкие двери; все помещения одинаковы. После третьей попытки я заподозрил, что вижу одну и ту же комнату. Чтобы проверить догадку, я вытянул туалетную бумагу и опустил её конец в унитаз. Мы прошли дальше, я открыл следующую дверь. Конец бумажного рулона мок в унитазе.
Закрыв дверь, я велел Пончику открыть её: Пончик была способна открывать и закрывать двери взглядом, стоило нам приблизиться на достаточное расстояние. Когда она открыла дверь, за которой я только что побывал, там обнаружилась каморка с низким потолком и мусорным ведром.
– Вот и хорошо, мне надо пи-пи, – объявила Пончик, вошла и закрылась в кабинке. Через тридцать секунд она появилась, разбрасывая мусор во все стороны, и посоветовала: – И ты сходи. По тебе видно, что тебе нужно.
На самом деле мне нужно было выспаться. Первоначальный прилив адреналина стал сходить на нет, я вымотался. Я проспал около часа перед тем, как проснулся прошлой ночью.
Прошлой ночью? Да прошло же часов пять, не больше.
Меню здоровья обозначало моё состояние как утомлён. На усталость моя Способность к регенерации не распространялась. Нужно было найти какую-нибудь зону отдыха. Мордекай говорил, что они есть везде. Мы могли бы устроить временную оперативную базу и исследовать местность осторожно и осознанно. Бесцельное блуждание рано или поздно (скорее рано) вгонит нас в большущие неприятности.
Минуты через две нас окружили крысы второго уровня. Их было пять, и размером эти визжащие и шипящие мерзости были вдвое меньше Пончика. Чудовища не слишком большие, но для крыс огромные. Они кусались, царапались, одна даже заразила меня дебафом Яд. Он просуществовал всего секунду, после чего его убрал мой плащ.
Кончилось тем, что я припечатал их пинками к стене одну за другой. Они ударялись о стену и лопались, как пузыри. Выглядело настолько кроваво, как будто их тела вмещали вдвое больше крови, чем это было возможно.
Пончик после боя с ламой поднялась на второй уровень. Похоже, мы приобрели опыт, пропорциональный доле участия каждого из нас в сражении. Но опыт вряд ли распределялся только на основе нанесённого каждым из нас ущерба. Я предположил, что вспомогательные функции – энергетическая зарядка, лечение – также засчитываются, но достаточных данных для таких выводов пока не было. Также мне казалось, что когда ты просто принадлежишь к партии и присутствуешь при сражении, то приобретаешь условный опыт автоматом. Так за бой с крысами я лишь самую малость не дотянул до третьего уровня. А Пончик, которая и лапой не пошевелила, чтобы помочь, посвятила следующие пять минут зудению на тему о том, почему её «наставничество» должно считаться опытом.
Эта кошка, безусловно, старалась не быть несносной, но всё-таки это была кошка. В ней жило неодолимое упрямство, а язычок был острым, из‑за чего у неё часто вырывались резкие высказывания и она только потом думала о том, что сказала. Но также она по-кошачьи выражала привязанность. Однажды я остановился и прислонился к стене, чтобы передохнуть, а Принцесса принялась с мурлыканьем тереться о мои ноги. Я посмотрел на неё сверху. Она перехватила мой взгляд и спросила: «Что?»
