Карл Великий - страница 35

Вместо того чтобы обратиться к сыну Альпаиды и в отсутствие законных наследников покойной, герцог усыновил шестилетнего ребенка, тоже бастарда, которого Гримоальд родил от наложницы до женитьбы на дочери Радбода. Именно этого бастарда, названного Теодоальдом, он выбрал для представления своего княжества в Нейстрии, как это делали ранее Гримоальд и Нордберт, с титулом и в необычайно уменьшенной должности мэра дворца. Но он едва успел предусмотреть этот род лейтенантства, очевидно, рассчитывая на грядущее возвращение собственных сил, что позволило бы ему и дальше осуществлять верховную власть, как смерть настигла его (16 декабря 714 года). Как единственный автор и гарант внутреннего умиротворения франкских государств, дело всей его жизни исчезло вместе с ним. Два года анархии и гражданской войны должны были поставить под сомнение все политические и моральные достижения, с таким трудом завоеванные правительством доблестного герцога. Меровингский король оказался не у дел, и не осталось ни одного реального авторитета, способного остановить ужасающее расчленение империи.

V

Ослеплённая амбициями, Плектруда сначала попыталась сама занять вакантный суверенитет, добившись передачи юному Теодоальду, находившемуся под её опекой, политического наследия её мужа. Владение сокровищами Пипина позволило ей привлечь, хотя бы временно, на свою сторону австразийских леудов, и её первым актом власти стало заключение в тюрьму в Кёльне, с их помощью, сына Альпаиды.

Этот акт насилия был столь же противозаконным, сколь и противоречащим национальным интересам. Чисто почётный титул, которым был наделён Теодоальд, не предполагал, особенно учитывая его возраст, такого расширения полномочий, к которому он внезапно был возведён. Что касается прав по рождению, то бастард Гримоальда имел их, несомненно, ещё меньше, чем бастард Пипина на наследование последнего. Карл, впрочем, был единственным, кто мог выполнить обязанности, связанные с этим наследованием, и чтобы соображение такого рода, столь важное в представлениях того времени, не склонило голоса в его пользу, австразийской аристократии нужно было быть крайне недальновидной и продажной.

Многочисленная группа верных сторонников собралась вокруг юного майордома, чтобы отправиться с ним ко двору короля Дагоберта III. Но при первых слухах об этом походе нейстрийцы восстали. Если они и приняли или смирились с личным превосходством Пипина, они не допускали, чтобы семья Арнульфингов таким образом удерживала власть, подобно принципу монархического наследования, и присваивала себе право назначать, наряду с бездеятельными королями, бездеятельных майордомов. Новая Брунгильда недолго ждала наказания за свою дерзкую затею. Атакованная нейстрийцами в лесу Куиз (близ Компьена), её армия была разбита наголову. Очень немногие из её сторонников избежали резни, а её внук, на которого она возлагала все свои честолюбивые мечты, вскоре после этого умер.

Победители возвели на пост майордома одного из своих, человека энергии и таланта, по имени Рагенфред, из Анжу. Какой бы мудростью ни обладал этот вождь, народная страсть увлекла его далеко за пределы оборонительной позиции, которую узурпация Плектруды могла законно внушить западным франкам. Он хотел дать своим соратникам удовлетворение от мести, и поскольку национальное чувство было столь же притуплено у него, как и у большинства других вождей аристократии, он не колебался призвать против Австразии поддержку традиционных врагов франкской расы и религии. Он заключил союз с языческими племенами Фризии (нынешняя Голландия), с которыми согласовал совместное вторжение. Пока победители из леса Куиз продвигались через Шампань и Арденны в старое рипуарское королевство, фризские отряды с другой стороны нарушили его границу к северу от Рейна под предводительством своего герцога Радбода. Впрочем, этот набег не имел никакой политической цели. Австразия, охваченная анархией, оказалась не в состоянии защитить свою независимость или территориальную целостность. Но ни Рагенфред, ни Радбод не стремились ни к её расчленению, ни даже к лишению её автономии. Особенно последнее решение шло вразрез с устремлениями партии Рагенфреда; ведь Нейстрия теперь сражалась за дело сепаратизма. Единственным результатом экспедиции стал грабёж захваченной территории и выкуп старой Плектруды