Рядом со столом висит зеркало. Как-то в детстве я услышала, что, если есть перед зеркалом, съешь всю свою красоту. Интересно, какая красота на вкус? Что-то типа сыворотки с персиковым соком? Или чечевичный суп-пюре? А может она вообще твердая? И легкий запах пачули. Точно, пачули…
Мы такие разные, Боже!
О чем говорить?
Про глупости мои университетские?
Не молчи, пожалуйста! Вованд. Не молчи!
Мы многое обсуждали в сети. А сейчас…сидим и молчим. Я бросила на него умоляющий взгляд.
– Я насмотреться на тебя не могу. – оправдывается он, будто мысли мои читает.
– Значит, я такая же, как на фото?
– Совсем другая…Чистая.
Я мурашками покрываюсь. От его слов. Опускаю глаза.
Вино принесли. Я беру бокал. Под пристальным его взглядом делаю глоток. Он ближе ко мне подсаживается. Склоняется надо мной. Убирает локон. И целует где-то между скулой и ухом. Потом опускается ниже. К уголку губ. Прикасается своими…А потом…Я сама не поняла, как контроль потеряла. Он уже и губы мои захватил.
Целует.
На губах вкус дорого вина. Они мягкие, горячие. Засасывают уверенно очень. Невозможно оторваться.
Что ты делаешь, Марго! Ты его видишь всего час своей жизни!
Я отстранилась аккуратно. Руки опустила на колени. Сложила замком. Взгляд потупила. Официант принёс оладьи. На нас все вокруг смотрят. Я сейчас со стыда сгорю. А он как ни в чем не бывало пододвигает к себе тарелку. Всё так же улыбается.
Как я с ним пойду куда-то?
Не пойду!
Надо сейчас встать и уйти.
Это все неправильно! Он на двадцать восемь лет старше. Почти на тридцать! А целует! Мы же договаривались только на музей.
– Извини, я не сдержался…Мечтал об этом с тех пор, как первый раз тебя увидел…на фото…– вдруг серьёзно говорит он.
Я поднимаю на него взгляд. И не знаю, что ответить. Как на это реагировать.
– Всё нормально. – говорю. И выпиваю вина.
Я знаю, что могу сойти с ума, но пью. Даже залпом, потому что ужасно хочется пить. Эффект моментальный. Нега в голове.
– Я когда приезжаю в Россию, всегда кайфую. Помнишь цитату: «В дни сомнений, в дни тягостных раздумий о судьбах моей Родины, ты один мне поддержка и опора»>[2]. Вот никогда не любил этого занудного Тургенева, но про язык сказал, как отрезал!
– Скучаешь по русской речи?
– Очень.
– И давно не живешь в России?
– Около десяти лет. У меня недвижимость в разных странах. Везде интересно побывать. От жизни надо брать всё.
– А кем ты работаешь?
– У меня бизнес.
Он сделал ещё глоток вина.
– Ты так неожиданно приехал. Или у тебя какие-то дела?
– Нет. Только ради тебя.
Его эта откровенность вышибала меня из колеи. Меня всегда учили отвечать людям то, что они предполагают услышать, то, что принято говорить. А тут…
– Хорошее вино. – он кивнул взглядом на бокал и подозвал официанта.
Тот подошел и услужливо улыбнулся.
– Нам бутылку такого же. С собой.
Я была в ужасе. Оно стоило двадцать четыре тысячи. Хотя нет. Не от этого. Он предполагал и дальше пить со мной вино?! В той квартире, что снял на Большой Садовой? Нельзя идти к нему, Марго. Это может плохо кончиться!
– Ну что? Пошли в гости к Булгакову? – довольно улыбнулся он, допив бокал.
Я тоже взяла фужер со стола и осушила залпом.
– Пошли!
Он сунул бутылку вина в рюкзак. Оставил на столе тридцать тысяч налом. У меня расширились глаза.
– Я сейчас! – я вскочила из-за стола и пошла в уборную.
Щёки пылали. Я посмотрела на себя в зеркало. Вся красная. То ли от вина. То ли от стыда. Умылась холодной водой. Вместе с ней смылись и румяна. Пофиг. Выхожу к нему.
