Мужчина стоял чуть позади зазевавшегося паренька, а рядом с ним, на траве, расстелилась длинная и узкая чёрная скатерть, лучи отражались от неё, создавая мираж металлической пластины, и только ветер, поднимая складки, разрушал этот образ.
В недоумении принц подошёл к лоснящемуся куску ткани. «Что выбирать?» – он не понял. Он переводил взгляд с сурового мужчины на скатерть, а потом снова на мужчину. Подсказки он не заметил. Ганс явно от него ждал каких-то действий, а каких, похоже, сказать забыл. Возможно-то он и должен сам знать, однако память не реагировала. Принц отрицательно покачал головой и посмотрен на мужчину.
– Просто возьми, – пояснил Ганс, указывая на ткань.
Парень скептически склонил голову набок, но всё же потянул руку к полотну. Хоть бы объяснили ему что ли. Дотронувшись до шёлка, принц сжал кулак, словно беря что-то. Его пальцы обхватили невидимый холодный предмет, метал – решил парень, он потянул его на себя, предполагая вытащить меч. Из пустоты в мир вырвался кинжал с длинным чуть изогнутым лезвием, которое сверкнуло в лучах солнца, и блеск его отразился в холодных глазах, отражая задумчивую усмешку тонких губ.
Лезвие крепилось на черную металлическую рукоять, обмотанную шнурами кожи в виде паука в паутине, глаза паука горели алыми камушками. Подняв кинжал к глазам, чтобы получше рассмотреть, принц заметил лёгкое свечение, скользнувшее по клинку зелёными струйками. Оружие признало его, удобно устроившись в руке, словно ему там самое место.
Ганс удовлетворённо улыбнулся, в улыбке промелькнула гордость.
– Это парные кинжалы, – произнёс он.
Принц его понял, и, оторвавшись от лицезрения тонкой работы кузнеца, он потянулся за парой для своего нового друга. Именно друга он почувствовал, взявшись за рукоять. Второй клинок являл собой точную копию первого и занял место рядом с братом в другой руке.
– Всё верно, – заметил Ганс, сворачивая чёрное полотно в трубочку, – Ты строен и подвижен – твоё оружие ловкость и скорость. Я помогу тебе наверстать упущенное.
– Как?
Усмешка Ганса заставляла нервничать и не предвещала ничего хорошего. Мужчина забрал у парня кинжалы, отчего тот почувствовал нервную пустоту.
– Встань в стойку! – потребовал учитель приказным тоном.
Принц смутно представлял, что от него требуется и встал, как посчитал правильным.
– Нет! – тут же последовал резкий окрик, – Ноги шири! Правую вперёд! Наклон! Не так сильно! Плечи вперёд! Спешишь! Плавней! Руки назад! Прямые! Запомни! Это стойка нападения. Стой.
Принц послушно выполнял приказы Ганса, чувствуя себя шутом. Однако чувство неловкости быстро заменилось ощущением немеющих членов и тупой болью, что поползла с непривычке, особенно заныли плечи. Артерий сильно сомневался, что раньше занимался чем-то подобным. Да, он не помнил, но тело и рефлексы – должно было хоть что-то остаться. Чувствовал же он только, как суставы и кости нетренированного тела тихо рыдают.
– Встань прямо! – последовал новый приказ Ганса, принц подчинился, – Спину ровно! Плечи расправь! Наклон головы! Слишком сильно! Ноги ближе! Руки вдоль тела! Ладони назад! Это стойка защиты. Запомни! Стой!
Принц послушно делал всё, что ему говорили, а учитель пристально присматривался к ученику, и остался недоволен, мрачные тучи сгустились над его лбом.
– Это будет долго, – заключил Ганс, – Расслабься… пока что.
Парень вышел из деревянной позы, но не решался сделать большее под осуждающим взглядом синих глаз. Но на что собственно рассчитывал его новоявленный учитель? Что он запрыгает ланью и тигром броситься в бой? Он даже имени своего не помнит! Казалось, Ганс прочёл его мысли, потому что взгляд его самую малость смягчился.
