Сам процесс принятия присяги проходил поротно. Очередной парень или девушка покидали строй, четким строевым шагом подходили к ротному, получали из его рук папку в коричневом кожаном переплете с тисненным золотом двуглавым орлом. После чего срывающимся от волнения голосом зачитывали текст присяги:
Я, (имярек), обещаю и клянусь Своей Бессмертной Душой в том, что хочу и должен Его Императорскому Величеству Самодержцу Всероссийскому и Его Императорского Величества Всероссийского Престола Наследнику верно и нелицемерно служить, не щадя живота своего, до последней капли крови и все к Высокому Его Императорского Величества Самодержавству силе и власти принадлежащие права и преимущества, узаконенные и впредь узаконяемые, по крайнему разумению, силе и возможности исполнять…
Ну и так далее в том же духе о верности долгу, о терпимости к трудностям, непорочности в мыслях и деяниях во благо Царя и Отечества.
Кстати, никакой религиозной атрибутики во время принятия присяги и вообще по службе, поскольку церковь здесь отделена от государства в значительно большей степени, нежели чем даже в первой моей реальности. Христианские храмы разных конфессий на территории нашей части имеются, так же как мечеть, дацан, даже какая-то юрта с шаманом. А вот синагоги не было, ибо некрещеным представителям избранного Господом народа в Российскую Армию хода не было ни в каком виде – вот такая дискриминация. Верующим в храмы дорога не возбранялась, но исключительно в личное время. Впрочем, особого религиозного рвения у своих сослуживцев я как-то не отмечал.
Отчитавшись, воин возвращал папку с текстом присяги ротному. Тут же от кого-то из присутствующих офицеров или сержантов он получал комплект погон со все тем же изображением двуглавой птицы и буквами КМК, что означает Курсант Мажеского Корпуса, а также кучу других нашивок. Поскольку на улице было, мягко говоря, не жарко, народ не растягивал удовольствие, зачитывали текст присяги со всей возможной оперативностью и становились обратно в строй.
После принятия присяги, как водится, под звуки оркестра и развернутым знаменем прошлись строем по плацу. С удивлением в исполняемой мелодии узнал мотив привнесенной мной в эту реальность «Границы». Ну ни фига себе, явное нарушение моих авторских прав. Хе-хе! Ладно, залупаться не стану, пускай себе наяривают, у меня в голове еще куча музыки, которую со временем непременно «сочиню». Шучу, разумеется. Если бы Агутин и все прочие авторы «моих» песен явились в эту реальность и заявили права на свои произведения, я бы не стал возражать, даже вернул деньги, выплаченные мне в качестве гонорара. Однако подобное невозможно, так что приходится с гордо поднятой головой исполнять роль юного гения.
Я уже ничему не удивлялся, услышав после «Границы» марш «Прощание славянки». Всего-то разок исполнил в извращенно-матерном варианте к вящему удовольствию сослуживцев:
В жопу клюнул жареный петух!
Остаюсь на сверхсрочную службу.
Может – красные лычки дадут.
Не клади свои потные ноги
На мою волосатую грудь…
Кто-то ведь подслушал, оценил красоту мелодии, аранжировал для духового оркестра, теперь оченно даже неплохо исполняют. Претендовать на авторство не стану, пусть музыка останется народной.
По принятии присяги нас загнали в теплые казармы, чему после декабрьского морозца-то все мы были очень рады. Дали два часа на приведение формы в должный вид. Затем состоялся праздничный обед. Но это уже так, к слову.
